базарных мухах
Беги, мой друг, беги в свое уединенье…
Я вижу, ты исколот жалами людей —
Базарных мух да артистических затей,
И оглушен, как будто громом самомненья
Людей великих — тех господ пустой минуты,
Чьи имена жует базарная толпа,
Комедианты то актерского труда,
Что представляют для свободного — лишь путы.
Смотри, мой друг, как лес и скалы сохраняют
Свое достоинство в молчании с тобой…
Склонись ветвями, словно древо над волной,
И тишину обереги, что вдохновляет.
Но, где кончается твое уединенье,
Там начинается базар и шум комедий,
И ядовитых мух жужжание трагедий.
А весь театр полон лжи высокомерья.
Представь, но самые прекрасные творенья
Не стоят в мире ничего до тех лишь пор,
Пока великие не вступят в разговор,
И не представят их народу для почтенья!
Тех представителей великими зовут.
Народ творцов… почти совсем не понимает…
Но представителей, актеров — живо знает.
Комедиантский дух — есть вера, что поймут
Его, как автора… Нет совести у духа.
Он заставляет верить лишь в себя других!
В таких богов он верит, что шумней иных.
Народ и слава для него бальзам для слуха.
Базар сей полон скоморохами, народ
Тот похваляется великими людьми.
То — господа пустой минуты, пустодни,
Они торопят и тебя в сей огород,
Желая слышать от тебя то Да, то Нет.
Беги, мой друг, и не завидуй безусловным…
Какая ж истина войдет в их мир бездомный?
Лишь на базаре знают правильный ответ.
Так удались же от него и пустословья.
Изобретатели живут вдали от славы
И от базара, где мушиная отрава…
Беги туда, где веет дух высокогорья!
Ты слишком близко жил с их мелкими страстями,
Но эти маленькие люди мстят тебе…
Не подымай руки на них. Твоей судьбе
Нужны не мухи, пусть не будут и гостями…
Усталым вижу я тебя, и даже гордость
Твоя не хочет возмущаться в сотнях мест.
От личных ран страдаешь ты — не твой же крест
Быть мухобойкой и лечить чужую вздорность…
Порой, жужжат вокруг тебя, хваля изрядно,
Иль льстят как богу или дьяволу — Гони!
И, коль любезны, то трусливы и хитры.
Они тебя обвяжут путами нарядно…
Ты подозрительным им кажешься всегда,
Тебя накажут за добро, и лишь ошибки
Твои простят тебе… с величием улитки.
Душа их узкая винит во всем… тебя.
Ты говоришь: — Они глупы и невиновны
В своем убожестве… Они же говорят:
— Виновны звезды, что великими горят,
И все великие — свободные — виновны.
А снисходительность твою они воспримут
Как бы презрение к себе и возвратят
Свой злой, завистливый и лживый пустовзгляд,
И с клеветой тебя в базарный омут кинут.
Остерегайся же тех маленьких людей.
Укором совести явился ты для них.
О, эти мухи, ядовитее иных,
Да и опаснее, чем множество зверей…
Беги, мой друг, в уединение, в себя,
Где веет свежий воздух духа твоего.
Не мухобойкою тебе быть суждено!
Так говорил мне Заратустра, так и я…
О Друге
— Быть одному — то слишком много для меня —
Отшельник думает… — Всегда один, один…
Проходит Время и дает двоих в Един.
— Когда б не друг, как примирить 'меня' и 'я'?
Друг для отшельника является тем третьим,
Что не дает двоим вглубь бездны улететь,
Где диалоги не нужны, одна лишь сеть
Взаимосвязи, отраженная в столетье…
Тоска по другу — наш предатель… Говорят:
— Врагом хотя бы будь моим, чтоб воевать!
Вести войну за друга (это важно знать),
То значит быть врагом, уметь сразить и взгляд!
Ты