Вынырнув из ванны, девушка щелкнула еще мокрыми пальцами, как делала это ее мать, и с некоторым удивлением обнаружила уже стоявшего на пороге Орлиита. История повторилась: она снова обнажена, а Орлиит тут как тут, стоит перед ней, склонившись в глубоком поклоне. Но голос Анлуриин прозвучал, тем не менее, достаточно ровно и даже холодно:
– Вытри меня и подай мне одежду!
Оценив осторожность и даже некоторую опаску в движениях слуги, аккуратно промакивающего ее тело сложенным в несколько раз махровым полотенцем, а так же всячески избегавшего даже сквозь четыре слоя толстой ткани притронуться к ней, она вернулась мыслями к прерванной теме своих размышлений.
Драуки имели теоретические, очень слабые, но все же шансы вернуть себе имя и место в народе дроу. Вариантов было, собственно, только три: первый – победить дроу в Ритуальном бою, причем только так и никак иначе. Вызывать дроу на бой сами, драуки, естественно, не могли. Второй – спасти дроу от неминуемой гибели, например во время войны, причем ведущейся не между Домами, а когда дроу шли единым войском воевать на Поверхность. Только в таких войнах, драуков брали в Поход, чтобы использовать там в качестве пушечного мяса. Третий, совсем уж нереальный – выкупить себя, заплатив непомерную виру за свой проступок или за право снова попытаться пройти проваленный Ритуал. Сумма была настолько солидной, что ее вряд ли смог бы собрать даже торговец обыватель, не говоря уже о драуке, у которого было совсем мало шансов, чтобы заработать хоть немного больше, чем на свое собственное пропитание.
Когда Орлиит ушел, дроу не стала одеваться. Она прошла в спальню и, распластавшись обнаженной на собственной постели, предалась медитативной расслабленности и легкой, сдобренной отличным вином и водными процедурами, сладкой неге. После ванны ее клонило в сон и смысла сопротивляться этому своему желанию, она не увидела.