– О! Это всего лишь формальности! Верховная жрица готова будет выслушать твои слова клятвы прямо перед Ритуалом, тебе даже не придется два раза подниматься наверх, по дороге к нашему храму.
Анлуриин судорожно пыталась придумать хоть что-то, но как на грех, ничего путного не приходило в ее прелестную головку. Мать тем временем, тут же отметив заминку дочери, стрельнула глазами в ее сторону, намекая этим, что все еще ждет от нее ответа. А та никак не могла решить, в каких словах выразить свое нежелание спешить с этим, весьма важным, если не сказать – основополагающим решением. Она слишком хорошо понимала, что данным Ритуалом, навсегда, бесповоротно, изменит всю свою дальнейшую жизнь.
– Я подумаю и скажу тебе. – Чуть вздернув вверх подбородок, наконец, произнесла она.
– Не думай слишком долго, дочь! – Фаэрил’л щелкнула пальцами, не сдвинув при этом ни на дюйм все так же свободно лежавшую на подлокотнике кресла руку и ее изящную кисть.
Словно бы из-под земли, перед ней тут же вырос Орлиит, склоненный в глубоком поклоне. Фаэрил’л плавно повела пальчиком, указывая на графин и слуга тут же налил из него в бокал темно-янтарную жидкость. Протягивая напиток, он снова сделал поклон, застыв в нем с вытянутой рукой, не поднимая глаз перед старшей жрицей. С явно чувствовавшейся ленцой, тем не менее никак не выраженной не вербально, Фаэрил’л приняла хрустальное произведение искусства, и немного покатав содержимое внутри, а затем и посмотрев сквозь него на огонь, сделала небольшой глоток.
Орлиит, не забыв отвесить и Анлуриин чуть менее глубокий, но вполне достаточный по церемониалу поклон, вопросительно посмотрел на нее, лишь кончиками чуть покрасневших при этом ушей, выразив то, что он еще слишком хорошо помнит, тот сравнительно недавний казус, приключившийся с ним в ее покоях. Молодая дроу согласно кивнула, отвечая на его немой вопрос, попытавшись скопировать минималистичность, жеста матери, которые при этом совершенно не теряют в своей информативности и однозначности, в их понимании теми, для кого они предназначены. Налив второй фужер, он снова склонился, протягивая и ей, заключенный в горный хрусталь янтарный напиток.