Одно дело было участвовать в качестве зрителя в подобных ритуалах, коих было уже немало за прошедшие почти два десятка лет ее жизни. Но вот совсем другое дело – самой вонзать кривой, уже черный от впитавшейся в него за века крови, магический кинжал, в грудь живого, едва дышащего от страха, мыслящего существа, даже если он или она и не являлись истинным дроу. Конечно же, она сделал это, резким и точным ударом пронзила тело несчастного, ничком лежащего на алтаре человека, а липкий и скользкий, еще теплый от крови предыдущей жертвы кинжал, даже не дрогнул в ее тонкой, узкой, но такой сильной и беспощадной женской ладони…
В качестве рабов, их народ использовал не только драуков, но и всех тех, кто еще обитал в их многоуровневом подземном пространстве, а также жил на Поверхности. Рабы были абсолютно бесправными существами и рассматривались чистокровными дроу скорее как товар, ничем не отличавшийся при торговых сделках, от предметов быта, оружия, брони или даже продуктов питания.
Анлуриин была по рождению истинной Илитиире. Ее мать Фаэрил’л, служила старшей жрицей в их правящем Доме, одного из семи, кто мог себе позволить иметь собственный храм, посвященный верховной богини Л’лос. Ее отец Гээлрон, служил одним из офицеров в их собственном войске, обеспечивая Дому подобающие их высокому статусу защиту и порядок. Сейчас у ее матери был другой супруг, а сколько их было у нее всего, да и как их всех звали, даже ее, пока еще не слишком загруженная храмовой информацией память, уже не могла в себе удержать. Да это было собственно и не важно. Отчества, или, как принято у людей – приставки к имени: «сын того-то» у дроу попросту не было. После прохождения всех этапов взросления, завершающихся итоговым испытанием самой Л’лос, Анлуриин получит себе на грудь глиф своего Дома, в виде очередной татуировки, а к ее имени, тогда прибавится титул, означающий ее принадлежности к нему.