Пинок ее, такой вожделенной для него ножки был, как она надеялась, не таким сладким, каким он возомнил себе, в своем мечтающем о несбыточном, прикосновении к ней. Слуга приземлился уже в коридоре, снова рассыпая, с таким трудом собранную в ее покоях битую посуду. Следом за падением, перед его носом с грохотом захлопнулась дверь, отрезав от него всю ту сладостную красоту, скрытую теперь от его алчущего взора, прочной деревянной преградой. Анлуриин, оставшись одна, победно улыбалась теперь уже в открытую, оценив правоту слов матери, знающую толк в этом, только что примененном ею оружии, причем явно, далеко не понаслышке.
Одевшись и перекусив уже на бегу, прямо на кухне, очень довольная произведенным эффектом, исключительно как средством нападения, юная девушка, промчалась по коридору, к лестнице, спиралью спускавшейся вниз, до самого пола Пещеры. Следом за ней семенила, перебирая всеми своими шестью лапками Лана, заразившаяся явно приподнятым настроением своей хозяйки, а потому беспрестанно шевелящая в такт шагам девушки своими мохнатыми педипальпами.
Пройдя до северного угла открытого пространства родного подземелья, паучиха и дроу скрылись в коридоре, уходящем внутрь скальной породы. Естественный проход, расширенный до размера, позволяющего ей идти, даже не пригибаясь, постепенно уходил вверх, через десяток миль изгибов и поворотов, выходя на Поверхность. Именно по нему раз в месяц уползала длинная кишка из повозок, составлявших торговый караван.
Дроу не любили другие расы. А точнее, они не считали их равными себе, хотя и признавали силу некоторых крупных народов, живших на поверхности, позволяя себе относиться к ним, лишь с легким пренебрежением. Но торговали они со всеми, а потому караван обычно составлялся из множества различно груженых повозок, которые оказавшись на поверхности, разделялись на несколько групп, отправлявшихся в разные стороны.