На кухне Лана получила несколько весьма упитанных, со среднюю собаку величиной жуков, специально выращиваемых рабами в подземельях, для корма паучьих питомцев, жителей их Дома. Она тут же начала их рвать своими мощными, костяными хелицерами, запихивая в рот куски бледного мяса, в кулак величиной. Куски панциря растерзанных жуков, уже усеивали весь угол, где проходила трапеза паучихи, но никто из слуг, работавших здесь, не смел даже заикнуться, хоть в чём-то осуждая нарастающий на полу беспорядок. Пауки были священны для народа дроу и все, даже рабы иных рас, выполнявшие на кухне самые грязные и неприятные работы, не смели даже косо глянуть на пиршество Ланы и молодую дроу, подсовывавшую в ее педипальпы все новых и новых мясистых, еще живых жуков.
Сама Анлуриин перекусила свежим, сочившимся кровью, едва обжаренным на огне куском мяса рофа – слепых, дальних родственников коров, стада которых давным-давно были приручены самыми первыми дроу, жить в подземных просторах и употреблять в пищу, многочисленные мхи и лишайники, недостатка которых не было в этих темных, каменных подземельях.
Прихватив с собой кувшин легкого, грибного вина, девушка вернулась назад, в сопровождении своей питомицы, брюшко которой ощутимо провисало, после такого плотного обеда. Пройдя внутрь, Анлуриин, словно кошка, вместе с ногами забралась в теплое, уютное кресло, стоявшее у жарко пылающего круглыми сутками камина, и погрузилась в тягостные воспоминания о прошедшем утром Ритуале.
Глава 2. Ритуал «Кровопускание».
В большом, просторном зале жертвоприношения, по центру каменного, до блеска отшлифованного темно-серого пола, стоял черный, матово блестящий камень, представлявший собой прямоугольный куб, высотой по грудь взрослому дроу. Одна из старших жриц, одетая в белый хитон с кровавым подбоем, воздев руки к огромнейшей, во всю высоту залы, статуи Л’лос, нараспев читала строки из ритуальной книги, где каждый псалом заканчивался одинаковой фразой, громко повторяемой ею раз за разом.
– Кровь за кровь! – Разносилось по каменной зале эхо последних слов жрицы из заключительной мантры, многократно отражаясь от стен.