Покинув террасу, Анлуриин прошла в свои покои, располагавшиеся сразу за коридором, опоясывавшим этот этаж дворца по всему своему наружному периметру. При ее приближении, зажглось два дежурных магических шара, расположенных у входа в ее покои. Из-за следующей за входным холлом, двери ее комнат, тут же послышалось шуршание чьих-то лап, и к ней на всех своих шести конечностей, заспешила Лана, сверкая в отраженном свете, своими семью круглыми, на выкате, фасеточными глазами. Паучиха требовательно застрекотала хелицерами и уставилась на свою пустую миску, которая была размером с тазик, явно не слишком довольная, от вида ее зияющей пустоты.
Анлуриин подошла к своей питомице и нежно погладила ее мохнатые педипальпы, которые та протянула вверх, осторожно прикасаясь ими к своей хозяйке. Лана снова застрекотала, но уже гораздо тише, а тон звука теперь стал скорее умиротворенным, чем требовательным.
– Пошли на кухню, найдем тебе там что-нибудь свеженькое. – Сказала, а точнее скорее пропела, своим богатым гармоническими обертонами, высоким, грудным голосом, молодая девушка дроу, легко разворачивая свое гибкое тело обратно, лицом к входным дверям.
Паучиха засеменила следом за ней, резво переставляя свои мохнатые лапы, постукивающие ороговевшими коготками по камню пола. Она была ростом по грудь весьма высокой, для своей расы девушки, достигшей недавно шестифутового роста. Длина ее, покрытого жестким волосяным покровом тела, включающего головогрудь и брюшко, составляло почти пять футов. В детстве, лет до шести, Анлуриин часто каталась верхом на своей молодой еще питомице, пугая своими дикими, охотничьими криками всех на своем пути, когда они быстро мчались по многочисленным коридорам и внутренним залам дворца. Ей, конечно, потом за это влетало, но до определенного возраста не слишком крепко, чтобы из-за этого отказаться от такого удовольствия.