Донор. Безумие Камбиса
А теперь так же рассмотрим ряд незначительных сюжетов, которые имеют отношение к мифологеме.
В греческом мифе фракийский царь Ликург оскорбляет бога Диониса, за что бог вселил в царя безумие. Ликург убивает топором своего сына Дрианта, приняв его за виноградную лозу. За это преступление Ликург был казнен у горы Пангея и брошен на растерзание лошадям.
Махабхарата тоже имеет вероятную связь с историей лучника, правда, в более измененной трансформации. Мы уже рассматривали сюжет о царевиче Панду, который убил на охоте сына мудреца Киндаму в облике брахмана. Киндама проклинает Панду «бесплодием», точнее смертью при половой связи. Этот сюжет явно совмещает мифологему оскопленного бога и мифологему лучника и отрока[137].
В ирландской мифологии эти мифологемы встречаются в одном из вариаций мифа про бога солнца Луга. У великана Балора была дочь Этлинн, которая по преданиям должна была родить убийцу Балора.
Балор заточил свою дочь в высокую башню, но некий юноша по имени Киан сумел туда пробраться и зачать ребенка. Испуганная Этлинн отдала Киану своего сына и велела укрыть от гнева своего отца. Киан обратился за помощью к богу моря Мананнану, который воспитал его под именем Ду-Дауна, что означало «слепое упорство». Уже подросший мальчик, будучи на берегу моря, убивает дротиком некого мужа, проплывавшего на корабле. Этим мужем, разумеется, и оказывается Балор[138].
В Авесте мы также видим возможную трансформацию этого сюжета. Герой Сам-Кэрсаспа, утомившись, лег спать на равнине и был случайно ранен стрелой некого туранца по имени Нихаг. Это произошло из-за того, что герой проявил неуважение к маздаякизму и оскорбил огонь Ахура-Мазды, потушив его палицей. После этого Сам-Кэрсаспа на много веков погрузился в небытие, и по преданию он однажды вернется ради сражения с трехголовым змеем[139].
Мифологема о лучнике и отроке получила свое развитие и была трансформирована в европейские сюжеты о швейцарском лучнике Вильгельме Телле, норвежском герое Олафе или болгарском богатыре Дигенисе. В таких сюжетах лучник сбивает яблоко или иной предмет с головы мальчика, оставляя его невредимым.
Есть так же предположение, что миф о лучнике и отроке – это альтернативный вариант мифологемы охоты на кабана. В обеих мифологемах, как правило, встречается случайная смерть на охоте. С некоторыми сюжетами о лучнике и отроке мы так же познакомимся в следующих главах.
Возможного донора мы встречаем у Геродота. Персидский царь Камбис, сын Кира, известный своим бурным нравом, убивает священного быка египтян, принимаемого ими за бога Аписа. По местным поверьям Камбис за это был проклят безумием. Камбис женится на своей сестре, убивает своего брата и делает много дурных вещей.
Одним из скверных поступков Камбиса было убийство виночерпия. Виночерпий был сыном Прексаспа, самого преданного царю советника. Прексасп осудил царя за тягу к вину, что вызвало гнев Камбиса. Взяв лук и стрелы, царь пустил стрелу в сердце виночерпия.
После совершенного убийства царь убедился, что стрела действительно попала в сердце. После этого Камбис сказал: «Прексасп! Тебе ясно теперь, что я не безумец, а вот персы – не в своем уме. Скажи-ка мне, видал ли ты на свете еще такого прекрасного стрелка, как я?» Прексасп же, видя, что перед ним безумец, и в страхе за свою участь, сказал: «Владыка! Я думаю, что даже сам бог не может так хорошо стрелять, как ты!»[140].
Изначально я считал версию Геродота донором. Но кое-что отталкивало от этой версии – здесь не было охоты, слепоты и других элементов мифологемы. Не сочеталась история и по «возрасту» – предположительный возраст мифологемы был около 2000 лет до н.э. С этим возрастом совпадали и другие найденные доноры таких старших мифологем – вроде потопа, младенца в корзине и т.д. Камбис же проживал около 500 лет до н.э. – в этой эпохе доминировали другие мифологемы, часть которых мы рассмотрим в следующих книгах.
По всей видимости, история Камбиса является совпадением или примером псевдоистории. Это не единственный случай, когда те или иные события, описанные Геродотом, оказывались схожими с теми или иными мифами.
Можно сказать, что донор этой мифологемы неизвестен. Впрочем, есть один предполагаемый мифотип, который может быть связан с мифологемой – это царь-охотник Нимрод. Но речь о нем пойдет в следующих главах.