Однако последующая фраза во второй книге – «καὶ εἰ μιᾶς ἐπιστήμης ἢ πλειόνων κτλ.» («и [надлежит исследовать], одной ли науки [изучение первых причин] или нескольких») (993b24-25) [3] – уже прямо отсылает к кругу проблем, открывающих третью книгу «Метафизики» (ср. III, 1, 995b4-6). Но, как полагает Швеглер, эти слова «совершенно не согласуются с предыдущими и, несомненно, (как и большинство взаимных ссылок в «Метафизике») были интерполированы диаскеуастами [редакторами], которые отвели это место второй книге»[4].
Внутренняя связность самой книги также вызывает серьёзные сомнения. Она представляет собой скорее собрание отрывочных мыслей и разрозненных замечаний. Как отмечает Алексей Фёдорович Лосев, комментируя структуру аристотелевского корпуса, «дошедшие до нас произведения Аристотеля… представляют собой… черновой материал, предназначенный для дальнейшей обработки и для преподавания»[5], и вторая книга является ярким примером такой «необработанности». Этот факт признавали и древние комментаторы: Александр Афродисийский и Асклепий также отмечали её фрагментарный характер (см. Schol. 588, a, 15; 589, a, 9).
Первоначальное место всего этого раздела в таком случае едва ли поддаётся точному определению. Предположения античных схолиастов на этот счёт (589, a, 1 и далее) большей частью необоснованны. Можно с уверенностью утверждать лишь то, что он, вероятно, не принадлежал к изначальному ядру книг о «первой философии».
Сомнения зашли так далеко, что некоторые из древних комментаторов вообще отрицали принадлежность этой книги Аристотелю. Так, в комментарии Асклепия (589, a, 12) встречается мнение (которое он, по ошибке, распространяет и на первую книгу), что её автором был Пасикл Родосский, слушатель Аристотеля. Эту атрибуцию подтверждает и ряд рукописей (Cod. E, а вслед за ним Codd. QSBbCb): «τοῦτο τὸ βιβλίον ἔνιοι Πασικλέους εἶναί φασι τοῦ {̔}Ροδίου, ὃς ἦν ἀκροατὴς {ς}̓Αριστοτέλους, υἱὸς δὲ Βοναίου (al. Βοηθού) τοῦ Εὐδήμου ἀδελφοῦ» («Некоторые говорят, что эта книга принадлежит Пасиклу Родосскому, который был слушателем Аристотеля, сыну Боная (или Боефа), брата Евдема»)[6].