[7] Если же Б невозможно, то и А необходимо должно быть невозможно. Но А было возможно; следовательно, и Б возможно. Итак, если А возможно, то и Б будет возможно, если [они] относятся друг к другу так, что при наличии А необходимо должно быть Б.
[8] Если же при таком отношении А и Б друг к другу, Б не необходимо возможно, то и А и Б не будут относиться друг к другу так, как предполагалось.
[9] А если при возможности А необходимо должно быть возможно Б, то и при наличии А необходимо должно быть Б. Ибо то, что необходимо должно быть возможно Б, если возможно А, это значит, что если А возможно, и когда оно возможно, и как оно возможно, то таким же образом необходимо должно быть и Б.
Комментарии и разъяснения по абзацам.
Абзацы [1] – [4]: Прояснение отношения возможности к действительности
Содержание: Аристотель возвращается к своему определению возможности из предыдущей главы («способно то, для чего… ничто не окажется невозможным») и проясняет его следствия. Он утверждает, что из этого определения не следует, что всякая возможность должна когда-либо реализоваться. Однако есть особый класс возможностей – логически невозможное (как соизмеримость диагонали квадрата с его стороной) – которые не могут быть реализованы «никогда», и называть их «возможными» – ошибка. Это позволяет ему провести crucialное различие между ложным (то, что не является действительным, но могло бы им быть) и невозможным (то, что не может быть действительным в принципе).
Комментарий Д.В. Бугая: Бугай подчеркивает, что Аристотель здесь проводит границу между реальной и логической возможностью. Реальная возможность, основанная на природе вещи (как способность человека сидеть), может и не актуализироваться. Логическая же возможность – это более широкое понятие, но Аристотель исключает из сферы «возможного» (δυνατόν) то, что внутренне противоречиво и ведет к невозможному. Таким образом, его определение возможности является модально сильным (Бугай Д.В. Аристотель. Метафизика. Комментарии // ΣΧΟΛΗ. – 2015. – С. 312).