Текст Аристотеля: «Теперь мы должны снова взяться за вопрос, который уже обсуждался выше в апории, а именно: как Единое ведет себя в соответствии со своей сущностью и природой. Мы должны рассмотреть, что такое Единое и что следует думать о нем: является ли Единое как таковое субстанцией, как утверждали пифагорейцы, а затем Платон, или же оно скорее основано на субстрате; и как этот субстрат можно описать более узнаваемо, более в манере натурфилософов. Ибо из них один утверждает, что дружба – это одно, другой – воздух, третий – бесконечное.»
Комментарий:
А.Ф. Лосев («История антической эстетики», т. IV, с. 623-625): Лосев подчеркивает, что Аристотель начинает с прямого указания на своих оппонентов – пифагорейцев и Платона, для которых Единое было самостоятельной, отдельной (χωριστόν) субстанцией. Упомянутые натурфилософы (Эмпедокл – «дружба», Анаксимен – «воздух», Анаксимандр – «бесконечное») также гипостазировали некое первоначало, но их подход Аристотель считает более «узнаваемым» (γνωριμώτερον), так как они ищут начало в пределах самой природы, а не в трансцендентной сфере.
W.D. Ross («Aristotle’s Metaphysics. A Revised Text with Introduction and Commentary», vol. II, p. 468): Росс отмечает, что отсылка к «апории» (ἀπορία) ведет к более ранним книгам «Метафизики» (III, IV, VII), где проблема статуса Единого и Сущего уже поднималась. Аристотель здесь не просто повторяется, а дает итоговый, категорический ответ на этот фундаментальный вопрос.
Д.В. Бугай («Аристотель и традиционная логика», с. 145): Бугай акцентирует методологический аспект: Аристотель противопоставляет два подхода – спекулятивно-философский (Платон) и натурфилософски-имманентный. Его собственная позиция будет синтезом: он признает важность категории Единого, но будет искать его не «отдельно», а в самой структуре сущего.