– Нуу я не умею, и боюсь, – от ее жалобного вида меня чуть не разобрал смех, разные миры, а слова всё те же.
– Ты попробуй вдруг получится, только аккуратно, а то он очень чувствительный, – белка начала ласки с шеи, потом принялась облизывать грудь, следом живот.
Когда её язык прикоснулся к головке члена, из моих ушей чуть пар не шел. Она стала нежно облизывать его. Проходя языком от основания до самого кончика.
– Возьми за щечку, – тихо сказал я. Белка слегка заколебалась, но решившись положила член на язык и медленно засосала его внутрь.
От кайфа у меня аж ноги вытянулись. Одну руку я положил ей на затылок, а другой притянув девушку поближе, стал ласкать ее между ног. Белка тихонечко стонала сдерживая себя, но вот я не выдержал, посильнее прижав голову девушки, стал спускать в её рот. Когда последние капли перестали извергаться я отдышался и перевел дух.
Белка с закрытыми глазами продолжала лежать с членом во рту и причмокивать от удовольствия.
Оглядевшись вокруг, увидел устремленные на нас десятки глаз. Я быстро прикрыл свою девушку одеялом. Та до сих пор ни на что не обращала внимания.
Степан с Федотом засопели, ага «онанизм вещь полезная особенно по утрам». Руки большинства девушек, смотревших на меня с Белкой, подозрительно двигались между ног.
– «Стыдоба то какая», – подумал я и тут из под одеяла вылезло личико Таисии. Она оглядела всех осоловевшим взглядом и сказала:
– Че вылупились, нет больше вкусняшки и ваще, это мой х.й и я его сосу. Ищите свободные х.и, а этот занят, – Белка облизнулась.
Все мягко говоря на время потеряли дар речи, точнее при.уели. Спас нас по щиту означающий побудку. Начинался новый день.
На пробежке Федот со Степаном не выдержали и догнали меня.
– Саш, а ты что с Таисией делал? – спросили они чуть не хором.
– Ну не я с ней, а она со мной, – делать нечего не отстанут, придётся объяснять;
– Сосала она у меня, приятно это очень, – сказал я им чтобы отвязались, но не тут то было.
– А как она это делала, и как ты ее уговорил? – парни чуть не подпрыгивали на бегу, так им было интересно.
– Любит она меня очень, потому и уговорил, – сказал я пацанам и продолжил;