Смахивая потоки слёз с искривлённого лица, он вернулся к стоянке повозок. И, отпустив на волю всех коней – кроме одного, которого оседлал и, пришпорив, устремился вдаль по дороге. Амброзино загонял лошадь, чтобы побыстрее убежать от всего, что случилось. Ветер, бивший в лицо, усталость, голод и зной, недосып – всё это помогало отвлечься. И он гнал лошадь прямо в ночи, не думая, что каждый стук копыт может привести к трагедии.
И вот у обочины дороги сверкнули две искры раскатом кровавым грома.
И он тут же спешился прямо на ходу, вопя:
– Вера!
Она стояла перед ним живая. Вера поймала его падающего с коня и тут же поцеловала, и, оторвав от своих губ, немедленно начала шептать правду – о власти и бессмертии, о том, что она Истина, а он Квирит, что оба они вечные, а все остальное прах, но он ничего не слышал, уши глушило от поцелуя, о котором он мечтал, а в голове крутилась дурацкая мысль:
«Её губы как лепестки цветов».