мне
прекрасное место на холмах, с которого лучше всего был виден дом и
прилегающая к нему местность.
— Когда-то ты спрашивала меня, откуда я так много знаю о кристаллах,
— отозвалась Клара, перебивая мои размышления. — Тогда я не могла тебе
ответить, потому что в то время ты еще не была знакома с нагвалем. Но
теперь, после того, как я представила ему тебя, я могу сказать тебе,
что… — она глубоко вздохнула и наклонилась ко мне. — Мы принадлежим к
той же древней традиции, что и маги прошлого. Мы унаследовали от них все
их эзотерические ритуалы и заклинания, но не хотим пускать их в дело, хотя
и знаем все об их использовании.
Манфред — это один из древних магов! воскликнула я с нескрываемым
восхищением, забыв о том, что не поведала ей ничего о своих предыдущих
мыслях. Клара посмотрела на меня так, словно хотела убедиться, что я в
своем уме, а затем засмеялась так неудержимо, что наш разговор не мог
больше продолжаться. Я услышала, как Манфред лает так, будто тоже смеется.
Я чувствовала себя, как безнадежная идиотка. Клара и слушать не захотела
ничего о том, как блестели глаза у Манфреда.
— Я всегда говорила тебе, что ты медлительна и совсем не догадлива,
но ты мне не верила, — пожурила она. — Но не переживай, никто из нас не
является очень уж догадливым. Все мы невежественны, глупы и похожи на
узколобых обезьян. Она похлопала меня по голове, чтобы до меня дошло как
следует. Мне не нравилось, что меня называют узколобой обезьяной, но я
была так восхищена своим открытием, что пропустила это замечание мимо
ушей.
— У нагваля есть много других оснований для того, чтобы дать тебе эти
кристаллы, — продолжила Клара, но будет лучше, если об этом он расскажет
тебе сам. Единственное, что я знаю наверняка, — это то, что тебе следует
сшить для них мешочек.
— Какой мешочек?
— Небольшой кисет из того материала, который, по твоему мнению, лучше
всего подходит. Можешь использовать для этой цели замшу, войлок, пике или
даже дерево, если так подсказывает тебе внутреннее чутье.
— А из чего ты сделала свой мешочек, Клара?
— Я никогда не получала никаких кристаллов, ответила она, — но когда-
то в юности я одно время пользовалась ими.
— Ты говоришь о себе так, словно ты — старуха. Но мне кажется, что за
время нашего знакомства ты даже помолодела.
— Для того, чтобы создать видимость этой внешности, я делаю очень
много магических приемов, — сказала она, по-детски отдаваясь смеху. — Маги
только то и делают, что творят видимости. Взгляни, например, на Манфреда.
Услышав свое имя, Манфред поднял голову, оставаясь лежать под своим
деревом, и пристально посмотрел на нас. У меня появилось странное чувство,
что он точно знает, что мы разговариваем о нем, и не желает пропустить ни
одного нашего слова.
— А что Манфред? — спросила я, неосознанно понижая голос.
— Глядя на него, можно поклясться, что это собака, сказала шепотом
Клара. — Но он достаточно силен, чтобы творить иллюзии. — Она толкнула
меня локтем и подмигнула, как заговорщик. — Видишь ли, на самом деле ты
права, Тайша. Манфред — это совсем не собака.
Я не могла понять, добивается ли она моего согласия по этому поводу
ради Манфреда, который, несомненно, слушал наш разговор, потому что даже
привстал для этого, или же она действительно говорит правду о том, что
Манфред — вовсе не собака. Прежде чем я смогла определить, в чем смысл ее
слов, из дома донесся резкий шум, услышав который, Клара и Манфред
бросились в его направлении. Я хотела последовать за ними, но Клара
повернулась ко мне и резко сказала:
— Останься здесь. Я вернусь очень скоро.
Она побежала в дом, а Манфред последовал за ней по пятам.
ГЛАВА 14
Шли недели, за ними месяцы. Но я не обращала на время совсем никакого
внимания. Клара, Манфред и я жили вместе в идеальной гармонии. Клара
перестала оскорблять меня, а может быть, это я перестала обижаться. Все
время я проводила в занятиях вспоминанием и кунг-фу с Кларой и Манфредом,
который при своем весе в сотню фунтов был довольно серьезным противником.
Я неоднократно убеждалась в том, что удар его головы ничуть не слабее
удара кулаком призера соревнований.
Меня беспокоило лишь одно противоречие, которое мне все никак не
удавалось разрешить. Хотя Клара и настаивала