люди, о которых они то и
дело упоминали, являются магами. Вместо того, чтобы о чем-то спрашивать, я
припомнила ее совет и решила лучше промолчать.
Она продолжила рассказ о том, что абстрактные маги достигают
освобождения с помощью расширения диапазона своего восприятия, тогда как
конкретные маги, к которым относятся последователи магических традиций
древней Мексики, преследуют лишь эгоистические цели, увеличивая при этом
чувство собственной важности.
— А что, собственно, плохого в эгоистических делах? спросила я, отпив
немного воды из стакана, стоящего на прикроватном столике.
— Ну вот, Тайша начинает защищать конкретных магов, — сказала она,
сочувственно посмотрев на меня. — Не удивительно, что нагваль дал тебе те
заостренные кристаллы.
Невзирая на свое обещание оставаться спокойной, я занервничала, как
только она упомянула о кристаллах. В животе у меня начались такие бурные
процессы, что я заподозрила, что подхватила где-то кишечную инфекцию.
— Мне кажется, что я едва ли смогу объяснить тебе, что мы делаем, но
еще труднее мне донести до тебя то, почему мы это делаем, — сказала Клара.
— Такие ответы может дать только учитель.
— Мой учитель?
— Ты меня не слушаешь, Тайша. Я уже сказала тебе, что у тебя есть
учитель. Ты не встретилась с ней лишь потому, что у тебя недостаточно
энергии. Для встречи с ней нужно в десять раз больше энергии, чем для этой
встречи с нагвалем, после которой ты все еще не можешь прийти в себя. Ты
выглядишь болезненно бледной.
— Мне кажется, что я подхватила какую-то инфекцию, — сказала я, снова
чувствуя головокружение.
Клара покачала головой.
— Ты подхватила тяжелый случай индульгирования, — сказала она, и
после паузы продолжила:
— Нагваль также может объяснить тебе все что нужно. Но проблема в
том, что ты считаешь его мужчиной, и если он говорит с тобой больше чем
несколько минут, так и знай, что в тебе проснется твоя женская натура. Вот
почему твой учитель должен быть женщиной.
— Не кажется ли тебе, что ты преувеличиваешь роль всего, что касается
отношений мужчины и женщины? спросила я, пытаясь встать с кровати.
Я чувствовала сильную слабость, и ноги мои дрожали. Комната начала
вращаться вокруг меня, и я чуть было не потеряла сознание. Но Клара сразу
же ухватила меня за руку.
— Вскоре ты сама разберешься, преувеличиваю я или нет, — сказала она.
— Давай выйдем на улицу и сядем в тени деревьев. Быть может, свежий воздух
благотворно подействует на тебя.
Она помогла мне одеть длинную куртку и какие-то штаны и повела меня,
как инвалида, во внутренний дворик за домом.
Мы уселись на соломенных матах под огромным сапотовым деревом,
которое бросало тень почти на весь дворик. Я спросила Клару, можно ли мне
съесть плод этого дерева. Она заставила меня замолчать, сказав:
— Бери и ешь, но не говори об этом.
Я так и сделала, но вскоре почувствовала себя виноватой, словно чем-
то обидела дерево.
Мы сидели в тишине, слушая как ветер шелестит листьями. Здесь было
прохладно и спокойно, и я почувствовала, что усталость и неловкость
покидают меня. Через некоторое время из-за дома вышел Манфред. Он
приплелся оттуда, где возле дома ему была отведена комнатка, вход в
которую был закрыт панелью на шарнирах — толкая ее, он мог заходить и
выходить, когда ему хотелось. Он подошел ко мне и принялся лизать мне
руку. Я посмотрела в его грустные глаза и поняла, что мы с ним — близкие
друзья. Будто повинуясь невысказанному приглашению, он взгромоздился мне
на колени. Я начала гладить его мягкую шелковистую шерсть и почувствовала
огромную теплоту по отношению к нему. Меня охватила необъяснимая нежность,
и я наклонилась к нему и обняла его. Следующее, что я помню, было то, что
я заплакала, потому что мне стало очень жаль его.
— Где твои кристаллы? — требовательным голосом спросила Клара.
Ее резкий тон вернул меня к реальности.
— В комнате, — ответила я, отпуская Манфреда и вытирая глаза рукавом
куртки.
Он быстро взглянул на Кларино лицо, на котором ясно читалось
неодобрение, спрыгнул с моих колен и уселся под ближайшим деревом по
другую сторону дорожки.
— Ты должна всегда носить их с собой, — строго сказала она. — Как ты
уже знаешь, оружие, подобное этим кристаллам, не имеет ничего общего