их истинной роли в жизни человечества.
Затем она заговорила обо мне лично и сказала, что я была воспитана,
как и каждая другая девушка, своей матерью, которая считала, что главное в
моей жизни — удачно выйти замуж и не носить на себе клеймо старой девы. И
действительно, я была воспитана как животное для того, чтобы вступить в
сексуальные отношения, как бы моя мать ни называла их.
— Как и всех женщин, тебя обманом и силой заставили подчиниться этому
требованию, — сказала Клара. — И самое неприятное здесь то, что ты
оказалась пойманной в ловушку общественных стереотипов, хотя и не
собираешься вступать в брак и рожать детей.
Ее утверждение было таким смущающим, что я опять нервно захихикала.
Но Клару это ничуть не обескуражило.
— Возможно, все это на самом деле так, Клара, — сказала я, стараясь
не обидеть ее. — Но как мне может помочь то, что я буду вспоминать все,
что со мной было? Разве оно не утекло, как вода под мостом?
— Я могу сказать лишь, что для того, чтобы проснуться, тебе нужно
разорвать порочный круг, — ответила она, испытующе глядя на меня своими
зелеными глазами.
Я повторила, что не верю в ее теории о мрачных биологических
необходимостях и вампирстве мужчин, которые высасывают из женщин энергию,
и заметила, что мне никак в данном случае не поможет простое сидение в
пещере и припоминание всего, что со мной произошло.
— Есть такие вещи, о которых я вообще никогда не хочу больше думать,
— решительно провозгласила я и ударила кулаком по столу. Я встала из-за
стола с твердым намерением сказать ей, что не желаю больше слышать ничего
о вспоминании, списке всех, кого я встречала, или биологических
необходимостях, и готова уехать.
— Давай заключим сделку, — сказала Клара с видом продавца, который
решил провести своего покупателя. Ты — честный человек и уважаешь
порядочность. Поэтому я предлагаю тебе заключить со мной один договор.
— Какой такой договор? — спросила я со все возрастающим
беспокойством.
Она оторвала листок от блокнота и подала его мне.
— Я хочу, чтобы ты написала расписку, что согласна позаниматься
вспоминанием один лишь месяц. Если по истечении месяца ты не заметишь, что
у тебя прибавилось энергии или улучшилось самочувствие и мнение о жизни
вообще, можешь свободно ехать домой, где бы ни находился твой дом. Если
действительно так и случится, будешь потом рассказывать об этом как о
странной просьбе ненормальной женщины.
Я снова села, чтобы успокоиться. После нескольких глотков чая мне в
голову пришла мысль, что я должна пойти на это уже из одного уважения к
Кларе, которая проявила ко мне столько внимания. Кроме того, было ясно,
что мне не удастся так легко сорваться с ее крючка. Да и к тому же мне не
составит труда просмотреть все то, что имеется в моей памяти. В конце
концов, кто будет знать, чем я занимаюсь в пещерке, — визуализацией и
дыханием, или просто мечтаю и дремлю.
— Только на один месяц, — сказала она с подкупающей искренностью. —
Ты ведь не продаешься в рабство на всю жизнь. Поверь мне, я действительно
пытаюсь помочь тебе. — испытующе глядя на меня своими зелеными глазами.
— Я знаю, — ответила я. — Но зачем ты принимаешь на себя всю эту
заботу обо мне? И почему ты выбрала именно меня, Клара?
— Есть одна причина, но она так нетривиальна, что я не могу сейчас ее
тебе назвать.- ответила она. Единственное, что я теперь могу сказать тебе,
— это то, что, помогая тебе, я преследую достойную цель: возвращаю долг.
Уплата долга является для тебя приемлемой причиной?
Клара взглянула на меня с такой надеждой в глазах, что я взяла
карандаш и написала расписку, преднамеренно выбирая слава так, чтобы потом
не могло возникнуть никаких недоразумений по поводу того, что речь идет
именно об одном месяце. Она уговорила меня не включать в этот месяц время,
которое мне понадобится для того, чтобы составить список имен всех тех
людей, которых я встречала в своей жизни. Я согласилась и сделала в конце
соответствующую приписку. А затем, вопреки собственному здравомыслию, я
поставила на листке свою подпись.
ГЛАВА 6
На то, чтобы составить список, ушли недели напряженного умственное
труда. Я презирала себя за то, что позволила Кларе уговорить себя не
включать это время в один