— Конечно же, ты можешь сидеть в гостиной. Можешь даже спать там на
диване, если устала или ленишься идти в спальню. Еще одно место, куда тебе
запрещено ходить, это та часть усадьбы, которая находится перед главным
входом в дом. Этот вход сейчас закрыт на замок, поэтому заходи в дом через
черный ход.
Клара не дала мне времени для того, чтобы ответить. Она увлекла меня
за собой в длинный коридор, и мы прошли мимо нескольких закрытых дверей,
которые, по ее словам, были входами в другие спальни, куда мне входить не
разрешалось. Наконец мы вошли в большую спальню. Первым, что я заметила,
оказавшись здесь, была резная деревянная двуспальная кровать. Она была
накрыта прекрасным белоснежным покрывалом, вышитым тамбуром. Рядом с
окном, которое выходило на задний двор дома, находилась ручной работы
этажерка из красного дерева, полностью заставленная старинными предметами,
фарфоровыми вазами и статуэтками, эмалированными шкатулками и крохотными
чашечками. На противоположной стене находился выполненный в том же стиле
шкафчик, который Клара открыла. В нем висела разнообразная женская одежда
и аксессуары: накидки, шляпы, туфли, зонтики, трости — все это, казалось,
было подобрано с незаурядным вкусом.
Прежде чем я успела спросить Клару, где она достала все эти вещи, она
закрыла дверцу шкафчика.
— Пользуйся всем, что тебе может понадобиться, сказала она. — Вся эта
одежда — твоя, а комната будет в твоем распоряжении, сколько бы ты не
находилась в этом доме.
Затем она взглянула себе через плечо так, будто в комнате был кто-то
еще, и добавила:
— А кто может сказать, как долго это будет продолжаться!
Создавалось впечатление, что она говорит о том, что мое пребывание в
ее доме может оказаться продолжительным. Я почувствовала, как у меня на
ладонях выступает пот, и несмело сказала ей, что в лучшем случае смогу
остаться у нее лишь на несколько дней. Клара заверила меня, что живя в ее
доме, я нахожусь в полной безопасности. Здесь, по ее словам, мне будет
даже намного безопаснее, чем в других местах. Она добавила, что с моей
стороны было бы глупо упустить такую хорошую возможность получить новые
знания.
— Но ведь мне нужно искать себе работу, — сказала я, оправдываясь. —
У меня почти не осталось денег.
— О деньгах не беспокойся, — ответила она. — Я обеспечу тебя всем
необходимым и дам тебе столько денег, сколько тебе будет нужно. Это — не
проблема.
Я поблагодарила ее за это предложение и сообщила, что с детства
привыкла считать, что брать деньги у чужих людей крайне нетактично, с
какими бы хорошими пожеланиями мне их не предлагали.
Она остановила меня словами:
— Я думаю, что дело вот в чем, Тайша. Ты сердишься на меня за то, что
я велела тебе не ходить в левую часть дома и не приближаться к главному
входу. Я знаю, что ты подумала, что я слишком своенравна и чересчур
скрытна. И теперь ты не хочешь согласиться провести у меня больше, чем
день или два, как требуют того правила хорошего тона. Возможно, ты даже
считаешь меня ненормальной старухой, у которой не все дома.
— Нет, нет, Клара, дело не в этом. Мне скоро нужно будет платить за
свою квартиру в Штатах, и если я не найду к тому времени работу, у меня не
будет для этого денег. А возможность взять их у другого человека для меня
исключена.
— Ты хочешь сказать, что тебя совсем не задела моя просьба не
заходить в некоторые части дома?
— Разумеется, нет.
И тебя совсем не заинтересовало, почему я попросила тебя об этом?
— Очень заинтересовало.
— Дело в том, что в той части дома живут другие люди.
— Твои родственники, Клара.
— Да, у нас большая семья. В этом доме на самом деле живет даже две
семьи.
— И обе большие?
— Да. В каждой из них по восемь человек, а всего нас здесь
шестнадцать.
— И все они живут в левом крыле дома, Клара?
За всю свою жизнь ни разу не слыхала о таком странном расположении
жильцов.
— Нет, там живут только восьмеро. Другие восемь составляют
непосредственно мою семью и живут в правом крыле дома. Ты — мой гость, и
поэтому должна проживать на правой стороне. Очень важно, чтобы ты понимала
это. Это, наверное, необычно, но все же не непонятно.
Я удивлялась тому, какую власть надо мной она обрела. Ее слова
успокоили