– Это длинная история, – повернув голову к окну, ответила я спокойно.
Не стоит мне огрызаться на нем. Гюрза был ни причем, но все равно вон хотел защитить, помочь. Да и случай с Элизой не та история, которую стоит поведать мужчине. И вообще, как признаться ему в том, что я из чужого мира? Как рассказать обо всем чужому человеку? Ведь в теле хоть и была чужая душа, позор то принадлежал все же телу, то есть мне, пусть я и сменила имя. И не видать мне хорошего мужа. В первую же ночь станет известно о том, что я порченая девица. В этом мире все еще чтили чистоту девушки перед свадьбой. А Элиза наплевала на все и испортила жизнь не только себе, но и мне. Как теперь отмыться от всего этого?
– Мы никуда и не спешим, – его слова и намек на то, чтобы я поделилась с ним, вызвали у меня горькую улыбку.
Была бы здесь моя подруга Катя, то я давно рассказала ей обо всем. В этом мире кроме Эйвари у меня никого не было. Теперь еще вот странный Гюрза пытался лезть в душу.
– Да и нет здесь твоей вины нисколько, – выдал он через время. Он так и не дождался, пока я откроюсь ему и выдам всю историю.
Услышав странные слова мужчины, повернула голову в его сторону. Гюрза тоже смотрел на меня. О чем это он? Что он знал о моей причастности? Но вслух произнесла совершенно другое.
– Почему именно Гюрза? И как вас зовут на самом деле?
Я смотрела на мужчину не отводя взгляда. После моего вопроса Гюрза отвернулся, после чего улыбнулся, будто вспомнил что-то приятное из прошлого. Казалось, он уже и забыл, о чем я у него спрашивала. Лежал себе на спине, смотрел в потолок и улыбался. Его улыбка и повергла меня в шок. Уже во второй раз. Разве такие, как он, могут так улыбаться? Мягко и грустно одновременно, и тепло. От души, нежно, по-простецки, словно увидели старого знакомого из своего прошлого, с которым были связаны множество приятных моментов. До этого я виделась с мужчиной всего пару раз. И всегда хмурого, сердитого, вечно недовольного, сведенными бровями и разговаривающего сквозь зубы, будто никто не достоин диалога с ним. Он всегда проходил мимо и никогда не здоровался.