2. Великий стыд нам, оставившим все вышеозначенное, после призвания, которым Господь, а не человек, нас позвал, заботиться о чем-нибудь таком, что не может принести нам пользы во время великой нашей нужды, то есть во время исхода души. Сие-то значит, как Господь сказал, обратиться вспять и не быть управлену в Царствие Небесное. Господь наш, зная удобопоползновенность нашу в новоначалии и что мы, живя и обращаясь с мирскими, легко можем опять возвратиться в мир, сказавшему: повели мне пойти погребсти отца моего, – говорит: остави мертвыя погребсти своя мертвецы (Лк. 9, 59–60).
3. Бесы по отречении нашем от мира внушают нам ублажать милостивых и сострадательных из мирян, а себя окаявать, как лишивших себя таковых добродетелей. Намерение же сих врагов наших то, чтобы через ложное смирение или в мир возвратить нас, или, если останемся в монашестве, низринуть нас в отчаяние. Иное дело – по высокомерию своему уничтожать живущих в мире, а иное – в удалении от них охуждать их, с тем чтобы избежать отчаяния и стяжать надежду спасения.
4. Итак, услышим, что Господь сказал юноше оному, по-видимому исполнившему все заповеди: единаго тебе недостает, продать имение и раздать нищим (см. Лк. 18, 22) и самого себя сделать нищим, приемлющим милостыню от других.
5. Все, желающие с пламенным усердием проходить подвиг (иночества), рассмотрим внимательно, как Господь всех пребывающих в мире и живых назвал мертвыми, сказав некоему: оставь мертвым, то есть мирянам, умершим в суете мирской, погребать мертвых телом (см. Лк. 9, 60). Богатство нисколько не препятствовало оному юноше приступить ко крещению. Посему напрасно некоторые думают, что Господь ради крещения повелевал ему продать богатство. Этого свидетельства Христова да будет довольно для совершенного уверения нас в величайшей славе монашеского звания.