Какие выводы я делаю из дискурса Мурзина? Прежде всего, нужно обратить внимание на то, что формулу «возвращения к утраченному раю» воспроизводят многие критики модерна, особенно контрмодернистские. Я уже говорил об интегральном традиционализме XX века. Его теоретики не только утверждают указанную формулу, но и максимально четко рефлексируют относительно нее. Именно у них можно увидеть воспроизведение концепции Манвантары как актуальной метафизической конструкции. В этом смысле их нельзя упрекнуть в отсутствии рефлексии.
Но Мурзина как раз можно в этом упрекнуть. Если он использует формулу «возвращения к утраченному раю», то логично было бы увидеть его объяснения по этому поводу. Ведь что следует из этого факта? То, что его рассуждения, скорее всего, будут иметь метафизический характер. В качестве фундаментальных понятий у Мурзина фигурируют: «дух», «индивидуальность», «материальность-объективность», «социальность». Но это не означает, что мы в его рассуждениях должны увидеть нечто, что расскажет нам об эмпирической истории, социальности и духовности (пусть и трансформированной в соответствии с его уровнем абстрагирования). Все эти понятия должны выступать в качестве персонажей чисто метафизического конструирования реальности. Это точно так же, как индуистская концепция Манвантары ничего не скажет об эмпирической истории, так как она отсоединена от этой истории. Всякая эмпирическая история у нее оказывается в рамках Темного века. Исследовать ее бессмысленно. Нетрудно увидеть симметрию этого пафоса в завершающих тезисах Мурзина: бессмысленно пытаться снова улучшать социально-материальный мир, так как погружение в этот мир и является источником катастрофизма. Можно предполагать, что все рассуждения Мурзина в начале и середине статьи будут просто вариациями метафизического конструирования по формуле «возвращения к утраченному раю».