«С экологической точки зрения, мы видим наступление пустыни, воцарение образа бесплодной земли. Волшебная одушевленность сущего, знакомая нам по ранним мифам, ушла. Причиной тому либо вина самого сущего, либо грех и несовершенство человека, отлученного за это от мировой жизни. <…> Здесь у нас вместо жизни – мысль, дух. Это дух, ктойность проецировали себя на сущее, пронизывали его собой. А возможно, вообще его от себя не отделяли. Затем произошла естественная эмансипация. Сущее не отвечало той первой простой, непосредственной модели познания его, которую предположили наивная ктойность и воля к общению. Поэтому дух взял перерыв, чтобы переосмыслить свои подходы к сущему. <…> Новые образы овладели сознанием, зловещие и подавляющие – пустошь, суровая земля к востоку от рая: все вплоть до „вселенной смерти“, равнодушного мира абсурдистов и экзистенциалистов. <…> Перед ней, этой огромной мертвой махиной, трепещет на ветру небытия одинокий и тонкий „мыслящий тростник“ Паскаля. С этой точки зрения, мы имеем не экологическую, а ментальную катастрофу: крах наивной непосредственности „кто“ и его отступление из мира, природы приводит к запустению и омертвению всей зоны „что“, к неоткликающемуся и враждебному молчанию ее»9.
«Этому повороту, как и прежде, сопутствовали свои мифы – основанные теперь уже на идее, что истина играет с нами, а не проклинает и гонит нас. Истина отворачивается лишь от простаков, лезущих к ней так же, как они торгуются с лавочником в базарный день. Ее избранник – посвященный, умелый, знающий или ищущий подходы к ней, разгадывающий ее секреты и знаки. <…> Во-первых, когнитивный процесс социологизируется. Вводится постоянно рефлексируемая, трудно налаживаемая связь между истиной и человечеством, требующая особых посредников. <…> Но «кто» питает лишь другое «кто». Из опустошенного мира древности и зари человеческого сознания, от чудесных друзей одинокого «я», навеки померкших и отдалившихся, от иссякших истоков магического человек с утроенной силой метнулся в общество, к другим «я», подобным себе. Произошло второе великое открытие «кто» – на этот раз не в природе, но в других. <…>