Когда я снова пришел в себя, я уже мог нормально соображать и двигаться. Часа три я неподвижно лежал и смотрел вверх. Затем я отвернулся от поверхности и начал погружаться в глубину.
Мне было очень непривычно находиться под водой. Я практически ничего не видел, такая там была тьма. Я думал о том, что в первую очередь нужно найти моего друга.
Я быстро достиг людских хороводов. За время подъема по стене мое тело стало очень сильным и выносливым, поэтому даже боль падения не мешала мне двигаться с умопомрачительной скоростью.
Тысячи людей, сцепленные руками, кружились вокруг конструкций, которые поднимались вверх наподобие башен. Внутри этих башен находились другие башни, более вытянутые и стройные. Со своего места я видел гигантский хоровод, исчезающий во тьме. Одинокие скитальцы не принимали в нем участия. Однако их было не так много. Некоторые из них сосредоточенно устремлялись от общего скопления людей в еще большую глубину, а некоторые наблюдали за кружением издалека.
Я смотрел, как бесчисленные тела людей слагают общую систему. Я смотрел на эту систему и все больше проникал в суть ее странной красоты. Она была гармонична. Она не была бесполезна и бессмысленна, как я раньше считал, она занимала свое собственное место в пространстве глубина – хороводы – поверхность – стена – свет.
Я чувствовал себя очень сильным и быстрым. Таким сильным я никогда еще не был. Внезапно ко мне пришло осознание того, как восхождение повлияло на меня. Я стал молнией посреди медленного танца.
Я устремился вперед. Развив бешеную скорость, я мчался вдоль людского хоровода, и человеческие лица мелькали передо мной, как в калейдоскопе.
За день я обогнул всю наружную часть хоровода, но не нашел своего друга. Здесь его не было. На следующий день я проник внутрь людского скопления и начал искать его там. Мое сердце тревожилось, мне страшно было подумать, что мой друг погиб. Но, ища его среди конструкций, составленных из тел, я не мог представить, что он мог занять там какое-то место. Я и себя не мог представить элементом общей системы.