Совершенно точно и доказано (и с этим не может спорить никакой атеист), молитва, безусловно, способствует переживанию горя. Именно молитва! А еда не способствует переживанию горя. Иначе те, кто много и вкусно кушают, быстро бы переживали («заедали») свое горе. А на самом деле наблюдается обратная реакция: тот, кто душой не поработал и не настроил душу на определенный лад, не сможет пережить горе. Человек может переработать свое горе сердцем, а не челюстями и желудком (во втором случае душа ничего не переживает). Человек, который задал неправильный тон похоронам, и других заставляет сделать то же самое. Следование определенным традициям без понимания того, для чего они делаются, представляет собой автоматическое действие без внутреннего понимания и потому не имеет большого смысла и не приносит утешения.
Но если человек не замечает вопрос, то он не становится меньше. Более того, мысль постоянно работает, ответов не находится, а вопросов становится больше. Они устраивают жуткий конфликт в голове, противоречие громоздится на противоречии. Плюс сюда добавляется отсутствие смирения. Этот путь может закончиться психическими болезнями. То есть возникает ситуация, когда человек не может найти ни одного ответа самостоятельно, не может примириться с ситуацией и не может найти истину.
Эту ситуацию можно уподобить ответу двоечника у доски. Он не знает ответа и с удовольствием воспользовался бы «подсказкой из зала». И в нашей ситуации «двоечнику» (то есть, неверующему человеку) дается подсказка в виде православных книг, знаний, сообщается обобщенный опыт людей, которые пережили такую же ситуацию… Ему по сути вручается задачник со всеми ответами. Но переживающий горе атеист не берет книгу и отказывается читать, чем обрекает себя на дальнейшую боль. И исход один – либо муки, либо какая-либо компенсация: алкогольная, работоголическая и т. д. Почему нельзя воспользоваться нормальной компенсацией? Почему нельзя принять истины, которые даются в готовом виде? Потому что опять же для этого человеку придется признать, что он был неправ, а впоследствии и измениться. А меняться – страшно!