и на который были бы сориентированы «удовольствие и страдание». «Ведь, – добавляет Вачаспатимишра, – удовольствие невозможно чувствовать и распознавать посредством удовольствия; а если бы оно ощущалось посредством страдания, то из приятного опыта превратилось бы в мучительный. Таким образом, эти два качества (страдание и удовольствие) невозможно отличить друг от друга, более того – они не могут существовать – если не направлены на единый субъект, который превосходит опыт.
Это и является первым доказательством существования духа, найденным санкхьей: санхатапарартхатват Пурушасья, «Пуруша есть, ибо всякое соединение существует ради пользы другого» – аксиома, то и дело встречающаяся в индийской литературе и усвоенная йогой20. Вачаспатимишра добавляет: «Если же кто возразит, что эволюция и неоднородность Субстанции предназначены для служения другим ‘соединениям’ (как, например, в случае со стулом: данное ‘соединение’ создано для того, чтобы служить другому ‘соединению’ – человеческому телу), мы можем ответить, что оные ‘соединения’, в свою очередь, также должны существовать для использования другими ‘соединениями’; и этот ряд взаимозависимостей неизбежно придется продолжить до бесконечности. «Но так как мы можем избежать этого бесконечного ряда, – продолжает Вачаспатимишра, – постулируя существование рационального Принципа, неразумно будет множать без необходимости ряд этих связанных между собой ‘соединений'». В соответствии с этим постулатом, Дух, «Я», является простым и неизменным принципом – обособленным, статичным, непродуктивным, не участвующим в ментальной и чувственной деятельности и т.д.
И хотя «Я» (Пуруша) скрывается за иллюзиями и путаницей мироздания, пракрити, поощряемая «телеологическим инстинктом», преисполнена решимости его «освободить». Давайте вспомним, что «от Брахмана до травинки мироздание существует для пользы души, пока не будет достигнуто высшее знание»22.
Связь духа и природы
Если философия санкхьи и йоги и не объясняет причину и происхождение связи, возникшей между духом и жизненным опытом, то она, по крайней мере, предпринимает попытку объяснить природу этой связи, определить характер взаимоотношений между духом и жизненным опытом. Строго говоря, эти взаимоотношения не являются настоящими, то есть такими взаимоотношениями, которые существуют, например, между внешними объектами и ощущениями. Разумеется, настоящие отношения подразумевают изменения и множественность. Итак, это и есть те модальности, которые,