в момент смерти и длящегося в течение первых этапов загробного существования. Некоторые весьма ценные сведения по этому поводу дает Бардо Тодол185. С этой точки зрения в центре тантрической садханы оказывается опыт посвятительной смерти – в чем нет никакой неожиданности, ведь всякая духовная дисциплина древности предполагает ту или иную форму посвящения, то есть переживание ритуальной смерти и воскресения. В этом отношении тантрист является «живым мертвецом», так как еще при жизни пережил свою смерть; он к тому же является «дважды рожденным», в инициационном смысле этого понятия, поскольку обрел это «новое рождение» не теоретически, а посредством личного опыта. Вполне вероятно, что источником многочисленных упоминаний о «бессмертии» йогов, особенно частых в текстах хатха-йоги, в конечном счете был опыт таких «живых мертвецов».
Глава VII
ЙОГА И АЛХИМИЯ
Легенды о йогах-алхимиках
Тантрическая ваджраяна была направлена на обретение «алмазного тела» – нетленного тела, не подверженного переменам. Хатха-йога укрепляла тело, чтобы подготовить его к последнему «преображению» и сделать пригодным для «бессмертия». Как мы только что видели, тантрические процессы происходят в тонком теле, представляющем собой аналог космоса и пантеона одновременно – в какой-то мере уже обожествленном. Здесь существенно то, что ученик должен был наблюдать за разрушением и возникновением Вселенной и в конце концов пережить в самом себе «смерть» (= разрушение) и «воскресение» (= повторное возникновение) как космоса, так и собственного тонкого тела. Такой процесс распада и повторного восстановления напоминает solve et coagula1 западной алхимии. Подобно алхимику, йог осуществляет трансформацию «материи»» в Индии же «материя» была порождением пракрита или шакти2 (либо же майя – архетипа мага). Тантрическая йога, таким образом, неизбежно открывала путь для алхимического продолжения. С одной стороны, овладев секретами шакти, йог обретает способность подражать ее «трансформациям» и превращать простые металлы в золото. Что вскоре вошло в число традиционных сиддх. С другой стороны, «алмазное тело» ваджраяны и сиддха-деха хатха-йоги не так уж отличаются от «тела славы» западных алхимиков; адепт осуществляет преображение плоти, конструирует божественное тело (дивья-деха), «тело мудрости» (джняна-деха), вместилище, достойное его, «освободившегося в этой жизни» (дживан-мукта). Единство йоги и алхимии ощущали не только первые чужеземцы, посетившие Индию, но и индийский народ, выработавший