этого, я сказал бы — астрального заклинания
шайкой, останавливались, замирали газетные или журнальные
страницы с крупными фотографиями на них различных физиономий.
Честно говоря, я немного утомился от этой процедуры и на
некоторое время перестал видеть, астрально отвернулся от
действий преступной группы, но я продолжал слышать эти
ужасающие фразы:
— Эпидемия ……… заболеваний в ………! —
выкрикивал Магистр.
— Да! — торжественно-злорадно подтверждали его
астральную волю члены шайки, подтверждали хором, на едином
дыхании.
— Смерть академика… — но я не расслышал его фамилию.
— Взрыв атомной электростанции! — неистовствовал дьявол.
— Да! — вслед гремела ватага астральных голосов.
— Кораблекрушение в районе …….. моря, затонет корабль
'……' — громко определял задачу Магистр.
— Да! — злобно подтверждали остальные преступники.
— Убийство Председателя ………!
— Да!
— Продолжительный дождь в районе ………!
— Да!
— Закон о ………!
— Да!
— Пробуждение у пятилетних девочек направленности
телесных наслаждений!
— Да!
— Взрыв отчаяния у одиноких стариков, самоубийства!
— Да! — снова воскликнул астральный хор.
Потом начались зарядки радиотелепередач, рассчитанные на
выкачку энергии из радиослушателей и телезрителей. Прием был
прост: вызывались определенные чувства, эмоции, состояния
мышления, и все эти извержения энергии планировалось направлять
для поддержки энергетической воли Созерцателя. А уж куда он,
Созерцатель, эту свою волю применит, видимо, не знала даже эта
астральная шайка…
Когда с телерадиопередачами было закончено, голос подала
Екатерина!
— Магистр, — сказала величественно она, Магистр уважал
ее и тут же повернулся к ведьме лицом.
— Я слушаю тебя, Екатерина!
— Магистр, — еще раз повторила свое обращение Катерина,
— есть такой литератор, Павел Мечетов.
— Так, и что надо? — заострил вопрос дьявол.
— Он являлся другом ныне обестеленного Сергея
Александровича.
— Какого Сергея Александровича? — переспросил,
припоминая, Остап Моисеевич.
— Того самого, что был здесь, у нас в кинотеатре,
директором!
— А! Как же! — усмехнулся дьявол. — Помню!
— Если Паша Мечетов будет и дальше развиваться в
литературном русле, то того и гляди, что он когда-нибудь да
прикоснется к Великим тайнам Астрала! Нежелательно, чтобы это
произошло, потому что, как я уже сказала, Павел Мечетов являлся
другом Сергея Александровича, а друзей обычно стараются
выручать! Вы меня поняли, Остап Моисеевич? — с женственной
вкрадчивостью спросила дьявола Екатерина.
— Да. Мне ясна перспектива, — согласился Магистр, кивая
уродливой головой. — И что ты предлагаешь?
— У Мечетова в следующем месяце будет публикация подборки
стихов, надо бы на него наслать какую-нибудь противную,
изматывающую болезнь, чтобы и не умер, а развиваться и писать
нормально не мог, — заронила идею Екатерина.
'Ну, Екатерина Васильевна! Не ожидал от тебя! — подумал
я, сидя в своем астральном укрытии. — Ничего не пойму: меня
укрыла здесь для того, чтобы я подслушал и подсмотрел, а теперь
моего друга — уничтожает! Ну, Екатерина!
Не удивлюсь, что и меня ты сейчас продашь этим вершителям
зла!..'
— Сейчас сделаем! — определился дьявол, а я еще более
затаился, ожидая, что очередь дойдет и до меня. На экране
появился будущий номер журнала 'Д…'.
Страницы разлистнулись: вся подборка Мечетова вмещалась на
одной страничке — пять стихотворений, а на противоположной
странице были набраны стихи какого-то другого автора. Магистр
убрал подборку этого автора из номера, а вставил стихи иные,
так называемого 'своего человека'!
Таким образом на странице, противоположной подборке стихов
Павла Мечетова, появилось три стихотворения, которые и должны
были определить состояние здоровья моего друга!
А дело все заключалось в особом расположении названий, да
и в самом смысле таковых. Когда я прочитал эти названия
стихотворений сверху вниз, то я ужаснулся заложенному в них
чудовищному приговору Павлу Мечетову. Названия огласили
следующее:
'ЗЕМЛЯ', 'ПРОСТУДА', 'НЕБО'!
Паша по гороскопу принадлежал