все так же, не поворачиваясь даже на голос
библиотекарши, произнес дьявол.
— Если этот поэт прорвется на коллективную память, то
многие наши потеряют авторитет, а следовательно, будет ущемлена
наша власть, последствия непредсказуемы! — отрапортовала
ведьма.
— Ясно! — согласился дьявол, но спросил еще: — А
Созерцатель знает об этом?
— Да! — тут же, не задумываясь, подтвердила Зоя
Карловна. — Это его собственное пожелание, посыл! — добавила
она.
— Хорошо! Что там у этого поэта сейчас намечено из
ближайших публикаций? — будто задал вопрос молчаливому экрану
дьявольский магистр. На экране появилась книга, она выглядела
объемно, увеличенно.
Наблюдая за всем этим из своего астрального укрытия, я без
труда прочел название книги: 'Счастливый сон' — это был
поэтический сборник на двенадцать авторов. Заперелистывались
страницы, и вот я прочел название очередной подборки стихов,
имя ее автора — Игорь Золотов, 'Память моя…' Затем начали
перелистываться страницы самой подборки.
— Стоп! — оранул Магистр, страницы замерли. — Это то,
что нам надо, — уверенно сказал Остап Моисеевич. И вот на
экране — только одна страница: крупным текстом напечатано
название стихотворения — 'По кругу', а ниже названия —
самтекст стихотворения. Неожиданно первые две строки
увеличились до размеров экрана, и я прочел их: 'Передаем
дыхание по кругу… Но жалко, что не все, и в том беда…'
Магистр, немного помедлив, громко прочел эти строки вслух,
помолчал, прочел еще раз, но тише, как бы раздумывая, потом
перечитал еще раз, врастяжку.
— Так, — сказал, заметно оживившись, дьявол. — Нам
надо, всему тому, что дано этому поэту от Бога, — не дать
воплотиться полностью, убрать его навсегда из поэтической
среды!… Сделаем так, — подытожил магистр, — в слове
'передаем' — опустим букву 'е', и тогда получится другое
совершенно слово: 'передам'. А значит, не 'Передаем дыхание по
кругу…', а 'Передам дыхание по кругу… Но жалко, что не все,
и в том беда…' Во второй строке 'е' в слове 'все' заменим на
'е'! И получится: 'Передам дыхание по кругу… Но жалко, что не
все, и в том беда…' Отлично! В мире все есть энергия, и даже
напечатанные буквы! Ха-ха! Пусть этот поэт и передаст дыхание
'по кругу' — наши люди подхватят его с превеликим
удовольствием! Он — уступит свое место в коллективной памяти,
что ему суждено, не выполнит от Бога! Не правда ли, ребята?! —
обратился Остап Моисеевич к членам своей шайки, все так же не
поворачиваясь к ней лицом.
— Твоя правда, Магистр! — хором воскликнули его
подчиненные.
— Магистр! Остап Моисеевич!… — заискивающе, вкрадчивым
голосом проговорила Зоя Карловна.
— Что такое? — прислушался дьявол.
— Но ведь верстки-то вычитываются автором в обязательном
порядке! Золотов прочтет эту опечатку и исправит ее! —
обиженно подсказала библиотекарша.
— Вот тебе, Зойка, и задание! — невозмутимо подытожил
Остап Моисеевич. — Твоя забота и будет заключаться в том,
чтобы Золотов — не вычитал верстки!
— Но как же… — только и успела сказать Зойка, как
дьявол, тут же взвизгнув, прервал ее.
— Ты что, Зойка, страну эту не знаешь?! Кругом бардак! А
нам на руку! Сделай дым, подбрось мысль редактору сборника,
что, мол, так и так, слишком мало времени на выпуск книжки и
рассылать верстки всем авторам и ожидать их потом обратно — не
резон! Ну и прочее, подобного рода там. Сама знаешь, мне тебя
не учить, Зойка! — прикрикнул Остап Моисеевич.
— Да, да… К…кы… конечно! — заикаясь, смиренно
согласилась библиотекарша. Проблема послушания в астральной
шайке была решена отменно: все ее члены являли собой нечто
похожее на пространственно-материализованное продолжение
астральной воли Магистра.
— Что еще?! — величественно и самодовольно воспросил
дьявол у своих подчиненных, не отрывая повелительного взгляда
от экрана, на котором уже растаяла книжная страница, она
унеслась обратно, в океан людских начинаний, чтобы выполнить
свою губительную задачу. На вопрос Магистра отозвался художник:
— Надо бы разбить одну парочку!
— Что, жених тебе насолил? — осведомился дьявол.
— Нет!
— А что же, почему?!
— У этого жениха,