История ислама. Т. 3, 4. С основания до новейших времен

Альп Арслан сумел в качестве победителя проявить мудрую сдержанность: в общем, он обошелся с пленным императором весьма прилично и согласился дать ему свободу взамен заключения мирного договора, по условиям которого будто бы, кроме отсылки из Византии безо всякого выкупа всех пленных мусульман, входила еще уплата громадной денежной суммы⁶⁸. Императору Роману предстояла печальная участь убедиться, насколько был великодушен турок-победитель по сравнению с низостью собственных его подданных: милые друзья воспользовались его пленом, чтобы в это время устроить в Византии против него восстание, следствием которого была возмутительная гибель его по возвращении. Мирный договор был уничтожен теми же, которые свергли несчастного императора, но лишь во вред византийскому государству. Хотя Альп Арслан, занятый теперь по ту сторону Оксуса, уже более и не являлся самолично в Армению, и Мелик-шах, в свою очередь, тоже забыл думать об Армении и Малой Азии, но турецкие орды были тотчас же снова спущены на измученные эти области, и предводитель их, Сулейман, сын Кутульмиша, был тем неутомимее в своих предприятиях, что им руководила надежда основать себе здесь, хоть и не явно, зато фактически, собственное, независимое государство. Сперва это ему отлично удалось. До появления Алексея Комнина (1081 = 473 г.) положение дел в Византии становилось все невозможнее и невозможнее, так что наконец в 1074 (466/67) г. император Михаил был даже вынужден обратиться к Сулейману с просьбой о помощи против одного победоносного мятежника. Турок не упустил случая воспользоваться беспримерной для него выгодой подобных обстоятельств, около 1081 (473) г. Малая Азия, включая Никею и далее, была у него в руках, и этот самый город, где происходил когда-то столь важный для христианства вселенский собор, мусульманский эмир избрал теперь своим местожительством. То, что христиане получат за это полное удовлетворение завоеванием через каких-нибудь 18 лет Иерусалима, во время Первого крестового похода, – никому тогда и во сне не снилось, ни мусульманам, ни христианам.