– Мне ничего не нужно, мама! – оборвал я ее, – У меня и так всего слишком много. Я очень прошу тебя!
Зоя Владимировна с беспомощным выражением лица повернулась к мужу.
– Скажи ты ему, Игорь!
Игорь Николаевич открыл рот, чтобы что-то сказать, но я не дал ему говорить.
– Не надо ничего говорить, отец! Я считаю, что поступил правильно, имею на это право?
– Имеешь, сын. – неожиданно быстро согласился он. – Ладно, мать, ставь ужин на столе. Поздно уже.
Мы сели ужинать и Игорь Николаевич неожиданно лихо подмигнул мне.
– Так держать, сынок!
Уже ложась спать я вспомнил слова Игоря Николаевича о том, что двигатель «Нивы» сжигает слишком много бензина и у меня в полусне мелькнула одна любопытная мыслишка, которую я решил исполнить завтра же, не откладывая дела в долгий ящик.
На следующий день я сходил в пятое почтовое отделение и отправил в Уяр матери семнадцать тысяч рублей. В месте, отведенном на почтовом бланке, я торопливо написал: у меня все в порядке, мама. Я жив и здоров. Целую. И подпись – Юрий. За перевод с меня содрали почти три с половиной тысячи и еще столько же мне осталось на карманные расходы.
Утром, поспешно позавтракав, я отправился в мастерскую и, подойдя к отцу, спросил его, не собирается ли он куда-либо ехать на «Ниве» сегодня? И убедившись в том, что он никуда не собирается, попросил у него ключ от машины и гаража.
– Что ты собираешься делать, сын?
– Хочу снять с машины один прибор. А дальше будет видно, отец.
– Бери. – Игорь Николаевич протянул мне ключи и проводил меня любопытным взглядом.
Гараж, принадлежащий отцу, был просторным. В него свободно могло поместиться четыре наших машины, если не больше. Он был совершенно пуст, если не считать грузового автомобильного прицепа.