Застыв у поворота, я молча следил за тем, как массивная ржавая стальная коробка становится на место и на нее навешивается не менее массивная железная дверь с какими-то необычно мощными замками. Я почему-то с грустью подумал о том, что эта дверь мне теперь всегда будет напоминать бронированный вход в бункер или не менее массивную дверь в хранилище подземного банка.
Работали эти люди на удивление споро и умело. Что-то заделывали, замазывали, шпаклевали, грели рефлекторами. Так что через час после того, как я вернулся домой, вся работы была закончена.
К этому времени домой вернулся отец и позвал меня в прихожую.
– Ну как, нравится? – спросил он.
Я пожал плечами, посмотрел на дверь и обомлел. Краска в руках специалистов сделала просто чудо. Покрашенная дверь теперь не выглядела массивной. Более того, она выглядела просто воздушной. Осторожно, стараясь не повредить только что наложенную на дверь краску, я коснулся гладкой поверхности и убедился, что краска полностью высохла.
– Где они достали такую краску? – пробормотал я. – Когда она успела высохнуть?
– Специальная быстросохнущая краска. Теперь, если кто-нибудь позвонит в дверь, можно заглянуть сначала в глазок… Вот тебе другие ключи, сын. А вот ключи матери, а это – запасные. Да ладно тебе, сын! Не думай, что эта дверь похожа на бронированную дверцу банковского сейфа. Я хочу, чтобы с тобой и мамой ничего бы не случилось. Понял?
– Выглядит так, как будто ты читаешь мои мысли, отец. – я с любопытством смотрел на него.
– А что? – засмеялся отец. – Может быть так и есть.
– Нет, отец, – ответил я сразу погрустнев, – Я знаю, что ты этого делать не можешь.
– Верно, сынок, только твоя физиономия, вернее, ее выражение для меня как открытая книга. Кстати, завтра однокомнатная квартира на третьем этаже будет твоя. Я покупаю ее.
– Спасибо, папа!
Я крепко пожал протянутую отцом руку.