Анна Васильевна закончила свои наставления раньше, чем, наверное, рассчитывала и отпустила нас с вводного урока за несколько минут до звонка, предупредив, впрочем, чтобы мы вели себя тихо и по возможности до звонка из класса не выходили. Я пренебрег этим предупреждением и, воспользовавшись тем, что никто на меня не обращает внимания, вышел в коридор и подошел к окну.
На всех этажах школы прозвучала электромелодия звонка, возвещая окончание урока, и сразу же двухстворчатые двери классов распахнулись. Из дверей в коридор могучими потоками хлынули ликующие и что-то орущие разнокалиберные орды. Потоки смешались между собой, возникли какие-то сложные вихревые движения и вся эта масса визжала, орала, размахивала руками и куда-то устремлялась в одном направлении.
Я наверняка был бы сметен неистовыми струями потоков, если бы не догадался забраться на подоконник. С безмерным удивлением я смотрел на это стремительное буйство выплеснувшейся вдруг и больше не сдерживаемой энергии.
Удивлял контраст между учениками и ученицами шестых-седьмых классов. Девицы в этих классах были на голову, а то и на две выше своих одноклассников. Те выглядели совсем обычными мальчишками, зато девочки, в большинстве своем, уже успели оформиться и казались значительно взрослее снующих вокруг мальчишек-одноклассников.
Особенно поразило меня большое количество явно ненормально толстых детей. В мое время вообще не было толстых. А теперь? Что случилось с детьми? Меньше, чем мы, стали двигаться, или это следствие того, что их с грудного возраста перекармливают любящие родители? А быть может это следствие какого-то генетического нарушения?
Мне запомнилась одна из учениц седьмого класса, огромная, рослая и невероятно толстая, грудастая девица. Она вылетела из двери своего класса и устремилась вперед, разбрасывая толпу в стороны, как мощный дорожный клин. Пол коридора ощутимо подрагивал при каждом ее мощном шаге.
Попасть домой после первого школьного дня мне удалось не сразу. Возле входа в нашу квартиру суетилось сразу трое незнакомых мне людей. Сверкал жесткий огонь сварки, сыпались искры. Грохотала по гулкому металлу кувалда.