что я ея знаю, дон Хуан и все остальные постоянно шутили, что ея единственным достоинством было менее покупать красивую одежду и носить ея со вкусом и грацией.
Я нашял ея вопрос очень странным и спросил: — Почему ты так волнуешься о своей внешности? Это никогда не волновало тебя раньше. Ты что, хочешь поразить кого-нибудь?
— Конечно, я хочу поразить тебя, — сказала она.
— Но сейчас не время, — запротестовал я. — Сейчас имеет значение не твоя внешность, а бросившая вызов смерти.
— Ты удивишься, насколько важна моя внешность, — засмеялась она. — Моя внешность — вопрос жизни и смерти для нас обоих.
— О чям ты говоришь? Вся это напоминает то, как нагваль устраивал мне встречу с бросившей вызов смерти. я чуть не свихнулся от загадочных намяков.
— Оказались ли его загадочные намяки уместными? — просила Кэрол очень серьязно.
— В известной степени — да, — согласился я.
— То же и моя внешность. Скажи мне, как ты меня находишь? Привлекательной, непривлекательной, средней, отвратительной?
Я подумал немного и сделал определянные выводы. Я находил, что она очень привлекательна. Мне это казалось очень странным. Я никогда сознательно не думал о ея внешности.
— Я нахожу, что ты чертовски хороша, — сказал я. — На самом деле, ты ошеломительно хороша.
— Тогда это, должно быть, правильно выбранная внешность, — вздохнула она.
Я старался понять, что она хотела этим сказать, но она заговорила снова.
— Как ты провял время с бросившей вызов смерти? — спросила она.
Я подробно рассказал ей о моей встрече, особенно о первом сновидении. Я сказал о своям впечатлении, что бросившая вызов смерти показала мне этот самый город, но в другом времени — в прошлом.
— Но это невозможно, — сказала она. — Во вселенной нет ни прошлого, ни будущего. Есть только мгновение.
— Я знаю, что это было прошлое, — сказал я. — Это была та же церковь, но другой город.
— Подумай немного, — настаивала она. — Во вселенной есть только энергия. А у энергии есть только здесь и сейчас, бесконечное и всегда присутствующее здесь-и-сейчас.
— Тогда что же случилось со мной, как ты думаешь, Кэрол?
— С помощью бросившей вызов смерти ты пересяк четвяртые врата сновидения, — сказала она. — Женщина в церкви взяла тебя в свой сон, в своя намерение. Она взяла то, как она видит этот город. Вероятно, она визуализировала его в прошлом, и эта визуализация осталась невредимой. Как и ея визуализация современного города.
После продолжительного молчания, когда я не мог произнести ни слова, она задала мне ещя один вопрос: — что ещя делала с тобой та женщина?
Я рассказал Кэрол второе сновидение. Сновидения о городе каков он есть сейчас.
— Ну вот, — сказала она.- Женщина взяла тебя не только в своя прошлое намерение, но и помогла тебе пройти через четвяртые врата, заставляя твоя энергетическое тело пропутешествовать в другое место, которое существует сегодня, но в ея намерении.
Кэрол сделала паузу и затем спросила меня , объяснила ли мне женщина в церкви, как намереваться во второе внимание.
Я помню, что она говорила об этом, но не объясняла, что значит на самом деле намерение ко второму вниманию. Кэрол обратилась к концепции, о которой никогда не упоминал дон Хуан.
— Откуда у тебя эти новые идеи? — спросил я, откровенно любуясь ей.
Уклончивым тоном Кэрол заверила меня, что многое об этих странных запутанных вещах объяснила ей женщина в церкви.
— Сейчас мы погружены во второе внимание, — продолжала она. — Женщина в церкви ввела нас в сновидение, тебя — здесь, а меня — в Таксоне. А затем мы снова заснули в нашем сне. Но ты не помнишь этой части, а я помню. Секрет сдвоенной позиции. Вспомни, что сказала тебе женщина; второй сон начинается во втором внимании — это единственный путь переступить в четвяртые врата сновидения. После длинной паузы, во время которой я не смог сказать ни слова, она произнесла: — я думаю, что женщина в церкви в действительности сделала тебе подарок, хотя ты и не хотел его получать. Ея подарком было то, что она присоединила свою энергию к нашей, чтобы передвигаться туда и назад в здесь-и-сейчас энергии вселенной.
Это очень взволновало меня. Слова Кэрол были точными и мне нечего было возразить. Она дала определение чему-то, что я считал невозможным определить, хотя и не знал, что же именно она определила. Если бы я мог двигаться, я бы вскочил и обнял ея. Она улыбалась своей прекрасной улыбкой, в то время как я судорожно продолжал размышлять над смыслом ея слов. Я ещя раз отметил, что дон Хуан никогда не говорил мне ничего