Такая наша интеллигибельная работа выходит далеко за рамки искусства и начинает вещать о самом человеке, пространстве его структурной вовлеченности – принципе организованного начала, рожденного из залы ничто мира, но представляющая собой нечто, что тоже не его собственное, но самое что ни на есть центральное. Стремление понять самость заставляет сознание метаться, бросаясь то в пропасть обезличенной темноты зеркала низа, растворяющего в своем континууме последний образ явления, то ввысь стремится достичь обжигающего крылья солнца. Экспериментальная автономия богоборчества историй человечества бросается в омут с головой во времени, рыща ускользающее будущее в условиях абсолютной невозможности объять и укротить формальной обусловленностью локализации возрастающий градус разящей энергии, ввергая свою судьбоносную целесообразность во власть хаоса Войны. Как результат, война с содержанием бытия. Война с миром. Такая мотивация препятствует реализации замысла Творца и поэтому выбирает для себя ничто. Огонь и пепел!
Стихийность можно наблюдать во внутреннем состоянии прогнозируемой непогоды сдерживаемой психологической концентрацией, вынужденной сосредоточенностью по отношению к внешним вызовам («…и смертный бой вести готов») или, наконец, психоз, угрожающий летальным исходом, например, от приступа смеха, а при выходе мотива в социальную сферу «машиной желаний» пробуждающего в массах фобии непроявленных чаяний, по Фрейду. Что легализует в общественном сознании идеологии превосходства. Ведь понятно, когда система нестабильна, незначительное событие может с легкостью вывести ее из состояния былого равновесия. И вдруг открывается ящик Пандоры, внутренние фобии становятся внешним кошмаром и консультацией у психотерапевта нельзя ограничиться для того, чтобы разрешить проблемную зону активности воспаленного воображения. И оказывается, совершенно не имеет значения, чью плоть будут рвать в клочья, лишь бы посыл был «правильным». Кто оплачивает Украину тот ее и «танцует».