В контексте организованного пространства инструменты либеральных ценностей заимствуются у Франкенштейна и предлагают оскопить человечность для того, чтобы решить проблему перенаселения планеты. Отсечь у этого тела место обитания души, чтобы возвеличить природное начало. Разрешить человеку жить в роли «социального животного» но утилизировать дух внутренней централизации. Ни это ли кощунство оскорбительного отношения, к человеческой глубине прививаемое глобалистами, их стихийностью жажды власти, что доводит отрицание человеческой субъективности до абсурда. Человек в его претензии сохранить внутренний мир, как бельмо на голубом глазу для превосходства исключительной расы напоминает всем своим видом о существовании Творца, раздражая князя мира сего. Человек по-прежнему сохраняет в традиционной преемственности поколений культуру проявления Вечности человечностью бытия. Глубину гармоничного организованного пространства. Тогда как власть поверхности признает только плоскостную тишину увеличивающейся энтропии. Человек в пространстве рационализации власти ноуменальная персона, а его «вещь в себе» делает мир неконтролируемым для «ratio».
Сегодня преобладают стихийные тенденции неконтролируемого энергетического всплеска. Все проблемы нестабильности, связанные с миром человека сопряжены с невозможностью интегрировать принципы девственной гармонии в алгоритмы социального бытия. Мотивация стихийного доминирования подобно нашествию саранчи, и чтобы бороться с растущей прогрессией еще незнакомых вызовов, для которых пока нет эффективных механизмов сдерживания, требуется нечто большее, чем рационализация пространственной рефлекторной реакции. Рефлексия утрачивает прогрессию необходимости концентрации, натиска. Жизненно обязательны более мощные принципы образующего начала функциональности бытия. Об этом спросите у Вечности…
Рис. 3 Томас Мор «Утопия». Желание Талассокра́тии утопить мир, связанное наверняка со «всемирным потопом» периодически созревает в недрах «Могущества моря».