Они шли вместе. Поле сменилось лесом, и каждый шаг отдавался тревожным эхом – слишком тихо, слишком пусто. Даже птицы молчали, будто знали, что не стоит нарушать это пространство.
Каэль шагал уверенно, его плащ скользил по траве, словно тень. Армен чувствовал рядом с ним странное напряжение: свет искры и холод тьмы Каэля не враждовали, но и не соединялись полностью. Между ними витала тонкая трещина, невидимая, но ощутимая.
И именно эта трещина позвала к себе то, что давно ждало.
Посреди дороги, где деревья расходились, образуя круглую поляну, воздух задрожал. Из тумана вырвалось существо. Оно было не похоже ни на зверя, ни на демона: его тело состояло из обломков зеркал, отражающих лица Армена и Каэля. Но в каждом отражении было искажённое выражение – гнев, зависть, обида.
– Я – Раздор, – зазвучало эхом. – Я питаюсь разницей между вами. Свет и тьма… вы думаете, что держите равновесие? Нет. Вы – моё пиршество.
Зеркальные осколки закрутились вихрем, устремляясь к ним.
Каэль выхватил клинок, чёрный, словно ночь.
– Встань за мной! – крикнул он. – Это существо можно разрубить.
Но искра в груди Армена пылала иначе. Он чувствовал: клинком его не победить. Чем больше они будут сопротивляться друг другу, тем сильнее станет Раздор.
– Нет! – Армен шагнул вперёд, подняв руки. – Оно живёт из-за нашей трещины. Если мы будем сражаться порознь – оно станет сильнее.
Каэль нахмурился.
– Ты предлагаешь соединить силу? Свет и тьму? Это самоубийство.
– Это наш единственный шанс, – твёрдо ответил Армен.
Существо засмеялось, и зеркала устремились вниз, словно ножи.
В последний миг Армен схватил руку Каэля. Свет искры и тьма его клинка соприкоснулись. Боль пронзила обоих, будто две противоположные стихии не выдержали встречи. Но из этого столкновения вырвался новый поток – не свет и не тьма, а сияющий серый огонь, в котором отражалась целостность.
Огонь ударил в существо. Зеркала треснули, отражения исчезли. Раздор закричал, растворяясь в пепле, и лишь шёпот остался в воздухе:
– Пока есть разница… я вернусь.
Когда тишина вновь воцарилась, Армен и Каэль стояли, тяжело дыша. Их руки всё ещё были сцеплены.