– Простите, – сказала она, – но разве чудеса нуждаются в разрешении?
– В разрешении нет. В контроле – да.
Случайность, сидевший у её ног, поднял голову. – А если чудо само решило случиться?
Хранитель нахмурился. – Кто позволил ребёнку говорить?
– Ребёнок – это дракон, – заметил Фрик. – Он сам себе позволил.
Тишина растянулась, как натянутая струна. Потом хранитель медленно произнёс:
– Мы можем закрыть источник.
– Попробуйте, – тихо ответила ведьма.
Она шагнула вперёд и раскрыла ладонь. Между пальцами зажглось пламя – не огонь, а воспоминание о нём: тёплое, живое, неуничтожимое. В тот миг даже холодные стены дрогнули.
– Это не магия, – сказала она. – Это память о свободе. Вы можете подписывать указы, переписывать реальность, но пока хоть один человек способен удивляться – чудо живёт.
Рован поставил меч остриём вниз. Фрик сел на перила, и от его хвоста пошли искры. Случайность поднялся в воздух, расправил маленькие крылья, и потолок засиял отблесками пламени.
– Вы не сможете уничтожить то, что принадлежит сердцу, – сказал он.
Хранители переглянулись. Один из них устало произнёс:
– Мы не хотим войны. Мы хотим порядка.
– А я – чтобы мир не скучал, – ответила Лисса. – Значит, нам придётся учиться сосуществовать.
Молчание длилось долго. Потом главный хранитель вздохнул, опустил взгляд и произнёс:
– Пусть остаётся. Но помните, ведьма: вы взяли на себя ответственность за хаос.
– Всегда брала, – сказала она. – Он – моя родня.
Они вышли из башни под серым небом. Ветер пах мокрым камнем и бумагой. Лисса остановилась, посмотрела вверх и сказала тихо, почти про себя:
– Кажется, мы выиграли не битву, а передышку.
– Иногда передышка и есть победа, – ответил Рован.
– А иногда это приглашение на вторую серию, – вставил Фрик.
Случайность шёл рядом, глядя на город, где из каждого окна выглядывало что-то живое: тени, кошки, мечты. Он вдруг сказал:
– Знаешь, мне кажется, чудеса – это просто смех, который научился летать.
Лисса улыбнулась. – Тогда нам стоит держать его подальше от чиновников.