Они вернулись под утро, мокрые, уставшие, но странно спокойные. В таверне пахло хлебом. Тия уже проснулась и пекла пироги – «на случай неожиданного счастья».
Лисса подошла к окну. На подоконнике стоял старый подсвечник, и в его тени можно было разглядеть что-то вроде улыбки.
– Империя думает, что магия вернулась, – сказала ведьма. – А на самом деле просто люди перестали притворяться, что её нет.
Рован кивнул. – Знаешь, я понял одно: если чудеса становятся привычными, значит, жизнь наконец вошла в норму.
Фрик зевнул и растянулся на стойке. – Тогда у нас всё катастрофически в порядке.
И впервые за долгое время Лисса рассмеялась по-настоящему – не потому что хотела бросить вызов, не потому что нужно было держать дух, а просто потому, что в этом смехе было что-то живое, беспорядочное и прекрасное, как дыхание самого мира, который наконец-то снова позволил себе быть странным.
Глава 11. Где ведьма устраивает завтрак для инспекторов и моральных паник
Утро началось с запаха сгоревшего блина и победного вопля Тии: «Он всё-таки перевернулся!» – после чего сковорода обиделась и выстрелила жиром в потолок. Лисса, едва проснувшись, вышла на кухню в халате с надписью «Главный эксперт по абсурду» и лениво зачерпнула ложку мёда прямо из банки. Мир, казалось, снова устроил себе выходной от здравого смысла.
Фрик сидел на полке и листал отчёт Министерства, оставленный случайно одним из чиновников. – Слушай, – сказал он, поднимая взгляд, – у них теперь есть «Комиссия по предотвращению спонтанного воодушевления».
– Значит, мы в списке, – ответила Лисса. – У нас оно хроническое.
– Да, пункт первый: «Особо опасны субъекты, способные вызывать смех без административного разрешения».
– Мы должны гордиться, – сказала ведьма, отпивая кофе. – Наконец-то признали наш вклад в национальную нестабильность.
Пепелок катался по полу, гоняя обугленный комок теста, а Рован сидел у окна, проверяя карту, на которой с недавних пор появлялись новые города. Сегодня добавился пункт «Смехоград». Маленький кружок между холмами, без дороги, без координат.