Когда он ушёл, тишина стала мягче, чем воздух. Лисса поставила фонарь на стойку, и его свет упал на старую табличку у двери. Буквы, потемневшие от времени, вдруг вспыхнули, и все увидели, что там, под слоями пыли, было написано: «Место, где начинается утро».
Рован усмехнулся. – Кажется, судьба у тебя с чувством юмора.
– И неплохим вкусом, – ответила ведьма. – Она выбрала лучшую кофейню Империи.
Фрик потянулся, зажмурился и сказал: – Пожалуй, я всё-таки пойду в министры.
– Почему?
– Потому что кто-то должен объяснить Империи, что жить – не преступление.
Лисса посмотрела на него, потом на своих друзей и тихо сказала: – Тогда начнём с завтрака. Все великие революции начинаются с того, что кто-то просыпается раньше остальных.
И в этот момент солнце вышло из-за туч, залив таверну мягким светом. Пепелок чихнул искрами, Фрик уронил ложку, Тия рассыпала муку, а Лисса, впервые за долгое время, просто стояла и улыбалась – без магии, без слов, но с тем самым чувством, которое даже Империя не могла запретить.
День тянулся лениво, как старый кот на подоконнике, и казалось, что весь город решил выдохнуть после ночи тревог. В «Последнем драконе» пахло дрожжами, подогретым элем и тем тихим уютом, который возникает там, где усталость не побеждает, а просто садится рядом. Лисса убирала со столов, напевая себе под нос старую балладу о ведьмах и налогах на чудеса, пока Фрик дремал на бочке с надписью «предчувствие урожая».
Рован сидел у окна, подперев щеку рукой. За стеклом проходили жители – кто-то с корзинами, кто-то с мятой газетой под мышкой, кто-то просто шёл, потому что ходить легче, чем думать. В воздухе висело странное ожидание, будто весь город чувствовал, что что-то назревает, но никто не мог сказать что именно.
Пепелок стоял у очага и мешал огромным половником содержимое котла. Изнутри доносились подозрительные звуки – то ли бульканье, то ли шёпот.
– Это точно суп? – спросила ведьма.
– Теоретически, – ответил дракон. – На практике – жидкий философский эксперимент.
– Если это опять зелье вдохновения, предупреждай заранее. В прошлый раз я три дня писала рецепты на потолке.