Когда они ушли, в таверне остались только свои. Тия принесла хлеб и молоко, Фрик улёгся у очага, а Сол свернулся у ног Лиссы, обвив хвостом ножку стула. За окном город шумел как обычно, но в этом шуме теперь было что-то иное – лёгкий оттенок ожидания, как у людей, которые впервые осознали: чудеса не отменили, просто спрятали в очередях.
– Мы не можем его держать здесь вечно, – сказала Тия, глядя на дракона. – Империя рано или поздно вспомнит, что у неё в реестре пропал источник магии.
– Знаю, – тихо ответила Лисса. – Но пока он здесь, город спит спокойнее.
Фрик открыл один глаз. – А ты уверена, что он останется? У драконов странное чувство долга. Они всегда улетают туда, где их ещё не поняли.
– Если улетит, значит, должен, – сказала ведьма. – Всё, что приходит в этот мир, приходит на время. Даже чудо.
Рован вошёл поздно. На его лице отражались улицы, наполненные слухами. Он бросил плащ, сел напротив Лиссы и долго молчал, слушая дыхание дракона. – Сегодня я видел, как дети запускали бумажных змеев. Они рисовали их золотой краской и говорили, что это «маленькие Солы». Никто их не учил. Они просто верят.
Лисса улыбнулась. – Значит, мы не зря мешаем Империи жить спокойно.
Он кивнул. – Но знаешь, что странно? Чем больше в городе чудес, тем меньше доносов. Люди начинают разговаривать, а не жаловаться.
Фрик довольно потянулся. – Общение – самая опасная форма магии. Никогда не знаешь, во что выльется.
Ночью Лисса снова не спала. Она стояла у окна, наблюдая, как дракон дышит во сне. Каждое его дыхание превращалось в мерцающую волну, которая мягко касалась стен, книг, её лица. В этом свете время казалось замедленным, и ведьме вдруг вспомнился один вечер детства – когда она впервые увидела падающую звезду и загадала не желание, а вопрос: «Почему нельзя просто быть?»
Теперь она знала ответ. Можно. Только трудно.
Фрик поднялся, сел рядом. – Ты понимаешь, что теперь начнётся? Они попытаются приручить саму идею непредсказуемости.
– Пусть попробуют, – сказала она. – Чем больше власти тянется к чуду, тем быстрее оно выскальзывает сквозь пальцы.
– А если не выскользнет?