– Но разве факт – не просто метафора, на которую выдана печать?
В комнате повисло молчание. Фрик тихо зааплодировал. Инспектор проигнорировала его и достала форму. – Я обязана провести проверку вашей компетенции.
– Снова? – удивилась Лисса. – Я же прошла это испытание на прошлой неделе.
– По новой редакции регламента чудеса теперь подлежат ежемесячной ревизии.
Лисса рассмеялась. – Тогда нам всем придётся стать бессмертными, чтобы всё это успеть.
Делия, не моргнув, поставила перед ней лист с тестом: «Отметьте верное. А) Чудо – это нарушение физического закона. Б) Чудо – это форма неучтённого ресурса. В) Чудо – это то, что происходит без разрешения начальства».
– Вы же понимаете, что вариант В самый честный, – сказала ведьма, ставя галочку.
Инспектор сжала губы в тонкую линию. – Вы превращаете бюрократию в театр.
– Нет, – ответила Лисса. – Театр уже здесь, я просто вышла на сцену без грима.
Когда Делия ушла, оставив после себя запах чернил и обиды, ведьма наконец позволила себе вдохнуть поглубже. За окном город гудел, как огромный улей, где пчёлы перепутали мёд и бумагу. На площади шли слушания по «Закону о стабильности чудес». Лисса смотрела, как чиновники спорят, пытаясь определить норму для вдохновения. Один предлагал «до трёх озарений в месяц», другой – «не больше одного озарения на семью».
Она невольно улыбнулась. Империя снова пыталась измерить непомерное.
Вечером пришёл Рован, как всегда – без стука. – Ты выглядишь усталой.
– Я спорила с формуляром. Он победил по очкам, но я оставила за собой моральное превосходство.
Он сел напротив и налил себе чай. – Люди за пределами столицы начали меняться. Говорят, по деревням ходят учителя смеха. Они называют себя учениками ведьмы.
– Я никого не учила, – сказала она.
– Но кто-то запомнил, как ты смеёшься. Этого достаточно.
Фрик, жующий печенье, добавил: – Слухи – лучшая реклама. Особенно если они правдивее правды.