– А чудеса не спрашивали, – ответила ведьма и, взяв свою чашку, вышла.
-–
На улице столица уже жила новыми слухами. Кто-то говорил, что ведьма подменила протоколы, кто-то – что сама бюрократия засмеялась впервые за столетие. Но главное – документы из управления почему-то начали вести себя странно. При каждой попытке стереть имя Лиссы из отчёта, перо писало его обратно, добавляя: «Причина: неотменяемая память».
Тем временем в таверне «Последний дракон» Рован чинил крышу, а Случайность полировал свою медаль, уверяя всех, что теперь он «официально признанное чудо». Тия раскладывала новые письма от жителей Империи: просьбы, благодарности, рецепты – целые тома человеческой тоски и радости.
– Они начинают писать снова, – сказала она, улыбаясь. – Даже те, кто раньше боялся слов.
Лисса кивнула. – Значит, бумага снова дышит.
– А бюрократы? – спросил Фрик.
– Пусть тоже дышат, – ответила ведьма. – Им пригодится.
К вечеру пришло письмо. На конверте – герб Империи и печать, но текст внутри был написан от руки. «Ведьме Лиссе. По решению совета, вы назначаетесь советником по делам чудес. Ваша задача – регулировать то, что не поддаётся регулированию».
Фрик взвыл от смеха. – Они сами пригласили лису охранять курятник!
Лисса рассмеялась тихо. – Или просто устали от страха перед невозможным.
Она посмотрела в окно, где над городом вновь поднимались огни – кто-то запускал фонари, кто-то зажигал свечи. Магия возвращалась в быт, не как оружие, а как дыхание.
Рован подошёл ближе, его голос был хриплым от ветра. – И что теперь?
– Теперь, – сказала она, – я пойду в канцелярию и объясню, что чудеса не работают по расписанию.
Он усмехнулся. – Надеюсь, ты возьмёшь с собой чай.
– Обязательно. Без чая ни одна революция не завершается достойно.
Она подняла чашку, и над её поверхностью, как всегда, закружился пар в форме вопросительного знака. Вопрос – не враг. Он просто начало следующего смеха.