– Проходите, – сказала она. – Только осторожно, вдохновение оставляет пятна.
Он открыл папку, достал перо и спросил: – Есть ли в заведении предметы, обладающие непредсказуемыми свойствами?
– Только я, – ответила ведьма. – И мой кот. Но он тоже иногда считает себя философом.
Фрик кивнул. – Иногда – это когда я не сплю.
– И часто ли это случается? – спросил чиновник, морща лоб.
– С тех пор как вы запретили сны – постоянно, – ответил Фрик.
Чиновник записал что-то в блокнот, не заметив, что чернила на его пере сменили цвет на радужный. Он продолжил:
– Ваше заведение подозревается в нарушении указа о гармонизации общественного сознания.
– Это где нужно радоваться строго по расписанию? – уточнила ведьма. – Или где за грусть теперь взимают пошлину?
Он поднял голову. – Ваша ирония зафиксирована.
– Надеюсь, в хорошем освещении, – усмехнулась Лисса.
В это время Пепелок спустился с чердака. Его крылья чуть задевали люстру, а на шее висел фартук с надписью «Главный бариста».
– Желаете кофе? – спросил дракон самым вежливым тоном, на какой был способен существо, недавно чуть не съевшее инспектора.
– Нет, спасибо, – ответил чиновник.
– Тогда зря пришли, – сказал Пепелок. – У нас без кофе люди теряют магическое чувство смысла.
Лисса подала ему чашку. Кофе зашипел, в нём появилась лёгкая пенка с узором, напоминающим герб Империи, но с языком, высунутым наружу. Чиновник побледнел.
– Это провокация?
– Это капучино, – сказала ведьма. – Иногда разница неочевидна.
Он отодвинул чашку и достал новую бумагу. – Согласно последним изменениям, вы обязаны зарегистрировать каждого посетителя.
– Даже тех, кто приходит во сне? – спросила Тия, выглядывая из кухни. – У нас постоянные клиенты из подсознания.
– Сонные личности подлежат особому учёту, – ответил он серьёзно.
Фрик закашлялся от смеха. – Империя начинает вторгаться даже в REM-фазы. Осталось ввести пошлину на мечты.
Чиновник посмотрел на них как на диагноз. – Я вижу, здесь царит коллективное нарушение дисциплины мышления.