у меня нет!) открыла дверь и тихо проскользнула в прихожую, раздался негромкий, но внушительный мамин голос:
— Ну, наконец-то. Явилась!
— Доброе утро, мамочка! — я извлекла из своего арсенала самую обезоруживающую и нежную улыбку и, сбросив шубку и сапоги, двинулась в освещенную заходящей луной кухню. — Доброе утро… всем.
Все мое прекрасное семейство (исключая, правда, Баронета. Где он, кстати? Надо выяснить!) сидело, нет, восседало за кухонным столом и как-то странно глядело на меня.
— Дети, — обратилась я к своим прекрасным дочерям. — А что это вы не спите?
— Тебя ждем, — капризно поджав губки, ответила Машка. А Дашка кивнула и отвернулась.
— Ну так идите ко мне, поцелуйте маму!
— Ага. Разбежалась.
— Целуй ее. Рептилия.
Я придержала нижнюю челюсть, чтобы она не отпала. Посмотрела на мужа, понимая, что от такого приема, ото всего, что я испытала и узнала за последние несколько часов, моя душа просто начнет биться в истерике.
— Авдей, объясни мне, что происходит? — сдерживая себя из последних сил, чтоб не разреветься, спросила я.
— По-моему, это называется “семейный кризис”, — весьма холодно ответствовал супруг, которого я поклялась беречь и не оставлять.
— Я… не понимаю.
— А тут и понимать нечего! — встряла мама, и голос у нее был, как у прокурора на суде. — Ты нам здесь больше не нужна. Мы без тебя прекрасно обходимся. Убирайся!
— Но это мой дом! Мои дети!
— Ничего подобного! Пошла прочь, ведьма!
Истерика все-таки дошла до критической точки. Глядя на равнодушно-ледяные лица любимых людей, я разрыдалась в голос и бросилась прочь из кухни. Зацепилась ногой за отогнувшийся уголок линолеума в коридоре и грохнулась посреди прихожей так, что с антресолей посыпались старые зонты…
— Святая Вальпурга, да за что же мне это!!! — проорала я в полный голос, понимая, что ко всем прочим несчастьям у меня еще и нога вывихнута…
— О господи, Вика! Что с тобой?! — из спальни (не из кухни!) выскочил заспанный Авдей в одних пижамных штанах. Бросился ко мне:
— Солнышко, ты упала? Тебе плохо!
— Не подходи! — провыла я. — Я тебе больше не нужна! Я всем вам больше не нужна! Я рептилия! Я тварь! Я ведьма!!!
Авдей поднял меня на руки, закричал перепуганно:
— Татьяна Алексеевна, Вика вернулась, и ей плохо!
— Она уже знает! — продолжала выть я. — Она меня уже выгнала!
— У тебя бред, родная, что ты говоришь! — Из гостиной, на ходу запахивая халат, вылетела мама. Всплеснула руками:
— Доченька, что с тобой?! Авдей, неси ее в гостиную, надо дать ей успокоительное. Она вся трясется!
— Да! — закричала я, пытаясь вырваться из объятий Авдея, но он держал крепко. — Почему вы меня так ненавидите?
— Родная, успокойся, не кричи, детей разбудишь…
— Разбужу?! Дети сидят на кухне! И все вы — тоже!
И тут я умолкла, понимая, что в этой фразе есть некоторая странность.
Мама быстро прошла на кухню, включила там свет и вернулась со словами:
— Доченька… Там никого нет.
У меня все поплыло перед глазами.
— Я хочу видеть своих детей, — прошептала я, прижимаясь к мужу.
Он принес меня в детскую, и, опираясь на его плечо, я воочию смогла убедиться, что Машка и Дашка безмятежно спят.
— Святая Вальпурга, — прошептала я и потеряла сознание.
Очнулась я, когда за окнами был день. Левая нога распухла и противно ныла. Я осмотрелась. Напротив моей кушетки сидел в кресле Авдей и пристально меня рассматривал.
— Вика, что с тобой было? — тихо спросил он. У меня опять намокли глаза.
— Я пришла и увидела, как вы все сидите… там. И выгоняете меня!
— Это были не мы, — Авдей пристраивается рядом, обнимает меня и целует в макушку. — Это наверняка мороки. Знаешь, за время твоего отсутствия их в квартире ужасно много развелось. Я поначалу пугался, особенно когда шел ночью в туалет и встречал там морока твоей мамы, а потом привык.
— Мороки, значит, — выдохнула я. — Ну, я с ними разберусь. А я так напугалась! Особенно, когда девчонки отказались меня целовать…
— Мам, а можно мы уже зайдем? Мы даже зубы почистили!
И мои совершенно настоящие дочери врываются в гостиную, принимаются меня целовать и ласкаются, как шкодливые котята.
— Девочки! — тут появляется моя мама. — Вашей маме нельзя волноваться…
— Мы знаем, она видела привидения! Мам, ну ты же смелая! Чего испугалась, даже папа уже их не боится! Ну чего ты ревешь, как маленькая!… Лучше поиграй с нами в “море-волнуется-раз”, а то мы так по тебе соскучились!
Завтрак мы устроили в гостиной, чтобы мне с моей больной ногой поменьше приходилось двигаться.
— Мам, а ты наколдуй, чтоб нога прошла! — предложила