гостьи ретировались, на Дашку посыпались вопросы, но она отмалчивалась с чуть печальной улыбкой. И только с дедом обменялась понимающим взглядом.
Говорят, беда не приходит одна. Но когда целая компания бед, вдоволь натешившись над вами, вашими близкими и вашим кошельком, наконец сваливает куда подальше, есть все основания надеяться на то, что освободившийся плацдарм займет радость.
И она тоже не придет в одиночку.
Первая радость случилась теп а, когда Вика открыла глаза.
А вторая — когда заговорила.
— Я и не думала, что у нас на потолке столько паутины, — это были ее первые слова после комы.
Но они привели все семейство Белинских в безумный восторг!
Они все окружили Вику и принялись умильно улыбаться.
— Почему-то ужасно хочется пива, — робко сказала Вика и глянула на Авдея.
— Солнышко! — чуть не разрыдался тот. — Тебе какого: светлого, темного?
— Холодного. И чтобы много-много пузырьков…
Выпив бутылку “Гиннеса”, Вика попыталась сесть поудобнее, но тело ее еще не совсем слушалось. Тогда Авдей усадил ее к себе на колени и прижал к груди как ребенка.
— Какое счастье, что ты очнулась, — прошептал он.
— А что со мной было? — спросила Вика.
— Это не важно, — быстро и ласково сказал ей Баронет. — Ты скажи, золотко, ты помнишь, кто мы?
— Баронет, это не смешно, — нахмурилась Вика и тут же рассмеялась. — Вот это мой муж, а это мои дочери. Маш, а ты похудела как! Дарья, почему ты ревешь? Перестань, а то я тоже начну реветь. Ой, мам! Мам! Все, теперь я точно разревусь!
И хотя, конечно, были слезы и сентиментальные вскрики, стало ясно, что радость-таки пришла. И приволокла с собой не то что компанию, а целую развеселую тусовку.
… Вике становилось все лучше. Особенно после приготовленного в срочном порядке праздничного обеда. Правда, у нее иногда кружилась голова и по квартире Вика передвигалась в сопровождении мужа или девочек. Она бродила по комнатам, словно вспоминала их, привыкала к ним заново и набиралась сил от родных стен.
В библиотеке Дарья с гордостью показала матери аккуратно расставленные по полочкам колдовские книги:
— Вот! Теперь их не надо никуда отвозить! Я их все изучила и могу заниматься магией, как и ты!
— Магией? — Вика удивленно приподняла брови. — Дашка, да я вспомнила, ты же у меня ведьма.
— Так ведь и ты, мамочка, ведьма!
Вика как-то странно и растерянно поглядела на дочь.
— Ты знаешь, — наконец сказала она — Кажется, я перестала быть ведьмой.
Она вяло щелкнула пальцами и произнесла заклинание для освежения воздуха. Ничего не произошло.
— Я не помню, как это — колдовать, — растерянно сказала Вика. — И я больше не чувствую в себе Силы Дашка обняла маму:
— Не расстраивайся! Все к тебе вернется! Ты же сама говорила: ведьмами не становятся, а рождаются!
— Да, да, конечно…
* * *
А потом наступил день, когда все семейство решило отправиться на Москва-реку. Устроить пикник. С загораньем, купаньем, шашлыками и нешумным отдыхом Инициатором этого мероприятия оказалась, как ни странно, Инари.
— Вике полезно побыть возле воды, — загадочно сказала она, нежно обнимая свою ожившую подругу.
… И сейчас, когда вся компания сидела возле мангала, Вика тихо, повинуясь какому-то внутреннему зову, пошла в глухие камышовые заросли.
Под ногами хлюпало и чавкало, босоножки немедленно наполнились темной илистой жижей, но Вика упрямо шла среди стен громадного, выше ее ростом, камыша. И когда наконец ее путь закончился, она увидела, что вышла на прогретый солнцем ало-золотой песок. Которого нет и быть не может на московском пляже. И перед нею — куда ни кинь взгляд — бирюзовое прозрачное море.
И по этому морю к Вике шел парусник.
— Славка, — сказала Вика, медленно оседая на песок. — Вот ты и вернулся…
И, словно все происходило во сне, от корабля отошла шлюпка и понеслась к берегу.
— Мама! — услышала Вика. — Я приехал!…
… Баронет как раз раскладывал по тарелкам зелень к шашлыкам, когда из каких-то непонятных зарослей к общей компании вышли Вика в обнимку с сыном.
— Ярослав! — ахнули все и принялись тискать в объятиях бесстрашного капитана “Летучего Голландца”.
— Как ты его встретила? — спросил Вику Авдей, когда всеобщие страсти немного утихли.
— Я шла среди каких-то камышей. Просто шла. А потом вижу — море. И корабль. И я поняла, что Яська вернулся.
— Конечно, вернулся. Я же должен был выяснить, что с тобой стряслось.
— ???
— Твои волосы в пакетике… Они обуглились, — тихо сказал Яська. — А потом пришла весть — у чайки к лапе был привязан твой браслет. Я понял, что случилась беда, и велел снаряжать