слово о том, насколько богословски глубже и человечнее православное почитание иконы, нежели протестантское иконоборчество, — не будет привлечен к ответственности за «пропаганду фашизма»? А если священник скажет, что христианину нельзя ходить на уроки тантризма и на сеансы пробуждения «силы кундалини», — арестовывать, очевидно, надо будет прямо на месте?!
Именно с таким пониманием ст 3,6 «Закона о свободе совести и религиозных объединениях» («Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести с пропагандой религиозного превосходства запрещается и преследуется в соответствии с федеральным законом») я столкнулся 1 ноября 2000 года в Элисте (столице Калмыкии — единственной европейской территории, где преобладают буддисты). В той своей лекции я мимоходом упомянул об истории буддизма: после того, как в VIII веке буддизм был изгнан из Индии, он закрепился у наиболее отсталых народов Азии — в Тибете, Монголии, затем у некоторых шаманистских народов южной Сибири… Тут же некая дама поделилась своим возмущением перед залом: «Как заместитель министра культуры Калмыкии я заявляю, что Вы нарушаете закон о свободе совести! В нем запрещено проповедовать превосходство одной религии над другой! Вы не имеете права называть калмыков отсталыми!»96. Если бы этому вице-министру еще побольше власти и побольше самоуверенности — то ведь можно было и до оргвыводов дайти… Я и не сомневаюсь, что в новом столетии насадители государственного язычества до них дойдут97.
В принятом в 1997 г. российском «Законе о свободе совести и религиозных объединениях» есть и иные статьи, таящие в себе серьезную угрозу. Так, ст. 3,5 статья гласит: «Никто не обязан сообщать о своем отношении к религии и не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к участию или неучастию в богослужениях». При желании эту статью можно истолковать так: в православный храм придет кришнаит и пожелает принять Причастие. Если священник спросит его «Како веруеши» — он сможет процитировать Закон: «Никто не обязан сообщать о своем отношении к религии». А если священник все же не допустит его к Причастию — он может продолжить цитату: «Никто не вправе принуждать к неучастию в богослужении». А затем — подать в суд. Суд установит, что священник нарушал Закон не по своему собственному желанию, а потому, что так предписывают правила Церкви… И вот уже имеются основания для запрета деятельности всей Православной Церкви. Конечно, Дума принимала этот Закон без мысли о гонениях на Православие. Но