все чисто» (Тит. 1, 15) Ведь что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. А если все-таки на уме — чистота? И если в светских компаниях вино сразу переходит в блуд (хотя бы в виде анекдотов), то «расслабившиеся» семинаристы переступали совсем иные табу. Например, — табу на рассказы о своем духовном пути. Ведь в Православной Церкви не принято рассказывать о чудесах, которые были в твоей жизни, не принято говорить о своем опыте церковности и о своем пути к вере… Но вино снимало этот запрет. И человек, который казался сухарем и рационалистом, вдруг раскрывался такой живой гранью своей жизни…
Так что бывают игры, в которых человек оказывается более человечен, чем в своем официальном мундире. Человек понимает свою несводимость к своему привычному общественному положению. В этом смысле игра — это слабая светская тень покаяния. Ибо покаяние — это жажда быть другим…
С точки зрения философов-антропологов и психологов, игра — это такое действие человека, которое не направлено к извлечению выгоды. В игре не ставятся цели, выходящие за рамки происходящего. Она замкнута в себе. И в этом смысле бескорыстна715. Поэтому не следует всякий раз настораживаться, услышав слово «игра». Просто всему должно быть свое место: делу — время, потехе — час. Или, строже, — словами святителя Феофана Затворника: «Дело одно, остальное — приделок»716. И конечно, тут самое место вспомнить слова блаженного Августина, полагавшего, что все беды человечества происходят из-за нарушения подлинной иерархии, когда «мы пользуемся тем, чем надлежит наслаждаться, а наслаждаемся тем, чем надлежит лишь пользоваться».
Но если и мир взрослых не лишен игровых моментов, то тем более к жизни ребенка нельзя подходить с требованиями, предъявляемыми к житию схимника.
Если мы будем говорить детям, что компьютер их враг, то в итоге они будут прятаться в мир компьютера от нас. Так, может, просто надо контролировать содержимое этого «ящика», качество тех игр, что хранятся в нем?
Я знаю православные семьи, которые покупают видеомагнитофоны и телевизоры717, но не подключают их к общим телеантеннам. Такой телевизор не показывает то, что вещают из Останкино, но на нем можно показывать детям видеофильмы, покупаемые родителями. Православная видеотека в таких домах состоит не только из церковных фильмов. В ней есть советские мультяшки и — опять же советская — киноклассика: «наше старое доброе кино». Ребенок не может жить без сказки, без «мульти-пульти». Нынешние американские мультфильмы чудовищны. Многие из