Глава 4. Первые шаги
Ранним утром Алексей проснулся от резкого звука дверного звонка. Он не сразу сообразил, где находится – комната с высоким потолком и обоями в цветочек была совсем не похожа на его московскую квартиру. Через мгновение память вернулась: Вербинск, дом Воронцова, тени прошлого.
Звонок продолжал трезвонить. Алексей накинул халат и спустился по скрипучей лестнице. На пороге стоял молодой человек в форме курьера с огромной коробкой в руках.
– Алексей Северцев? Доставка из Москвы, – сообщил курьер. – Распишитесь, пожалуйста.
За следующий час Алексей принял пять больших коробок с вещами, которые отправил из Москвы перед отъездом – книги, инструменты, одежда, некоторые предметы мебели и, самое главное, реставрационное оборудование.
К полудню гостиная дома Воронцова превратилась в подобие мастерской. Алексей расставил инструменты, развесил чертежи и фотографии на стенах, установил рабочий стол у окна с наилучшим освещением. Работа всегда помогала ему собраться с мыслями, и сейчас, после странных открытий последних дней, ему особенно нужно было вернуться к чему-то привычному и осязаемому.
Он решил начать с реставрации деревянных панелей в столовой – они были покрыты многослойной краской, под которой скрывалась тонкая резьба. Алексей осторожно удалял слой за слоем, открывая искусную работу мастеров прошлого.
Погрузившись в работу, он не сразу заметил, что в комнате стал меняться воздух – словно уплотнился, стал холоднее. А потом боковым зрением уловил движение.
У противоположной стены стоял высокий мужчина с окладистой бородой, одетый в строгий костюм конца XIX века. Его фигура была полупрозрачной, но более четкой, чем у большинства теней, которых видел Алексей. Мужчина внимательно наблюдал за работой Алексея, слегка кивая головой, как будто одобряя его действия.
«Михаил Воронцов», – понял Алексей. Хозяин дома, отец Миши, человек с фотографии на лестнице.
Вопреки своему обыкновению избегать контакта с тенями, Алексей повернулся к призрачной фигуре.
– Здравствуйте, – сказал он, чувствуя себя немного нелепо. – Я Алексей Северцев, новый владелец дома.
Тень Воронцова склонила голову в легком поклоне, но не произнесла ни слова. Вместо этого она подошла ближе, указала на участок панели, над которым работал Алексей, и сделала жест, словно что-то показывая.
Алексей присмотрелся внимательнее и заметил, что под слоем краски скрывается не просто орнамент, а целая картина – миниатюрный пейзаж с домом, очень похожим на особняк Воронцова, но окруженным садом, гораздо более пышным, чем нынешний.
– Это был ваш сад? – спросил Алексей, и тень кивнула.
Михаил Воронцов снова сделал жест, указывая на другую часть панели, еще не очищенную от краски. Алексей начал работать над ней и вскоре обнаружил изображение какого-то предмета, похожего на старинный ключ или амулет.
Тень купца явно пыталась ему что-то сообщить, но, в отличие от Миши, не могла или не хотела говорить. Алексей вспомнил, что мальчик упоминал о разных видах теней – возможно, не все могут общаться с живыми напрямую.
– Это важно? Этот ключ? – спросил Алексей, и Воронцов энергично кивнул, затем сделал жест, словно пряча что-то.
– Он где-то спрятан в доме? – Тень снова кивнула, но затем покачала головой, словно уточняя: не совсем так.
Эта странная немая коммуникация продолжалась еще некоторое время. Алексей пытался задавать вопросы, на которые можно ответить кивком или покачиванием головы, но во многих случаях тень Воронцова не могла объяснить то, что хотела передать.
Наконец, купец указал на входную дверь, как бы говоря «иди туда», и растворился в воздухе, оставив Алексея в некотором замешательстве.
Через минуту раздался стук в дверь. Алексей вздрогнул от неожиданного совпадения и пошел открывать. На пороге стояла Маша с небольшим рюкзаком за плечами.
– Привет! – радостно сказала она. – Мама на конференции в областном центре до вечера, а меня отпустили с последних уроков из-за болезни учителя. Я подумала, что могу зайти к тебе и помочь с тенями.
Алексей не мог не улыбнуться энтузиазму девочки.
– Заходи, – сказал он, пропуская ее в дом. – У меня только что был интересный посетитель. Точнее, тень посетителя.
– Кто? – с любопытством спросила Маша, проходя в дом.
– Думаю, сам Михаил Воронцов. Он пытался мне что-то показать, но не мог говорить.
– Это нормально, – кивнула Маша с видом эксперта. – Не все тени могут общаться. Бабушка говорила, что есть разные типы теней. Одни – просто отпечатки, как след на песке. Они повторяют одни и те же действия, не осознавая себя. Другие – осознанные, как Миша, они помнят, кто они, и могут взаимодействовать с нами. А третьи – что-то среднее. Они осознают себя, но ограничены в способах коммуникации.
Алексей был впечатлен глубиной знаний Маши.
– Твоя бабушка многому тебя научила.
– Да, – грустно улыбнулась девочка. – Жаль, что она умерла. Она столько знала о тенях и о том, как с ними работать. – Маша оглянулась. – Так что тебе показывал господин Воронцов?
Алексей привел ее в столовую и показал резьбу, которую очистил от краски.
– Здесь изображение дома с садом, а здесь – что-то вроде ключа или амулета. Мне кажется, Воронцов хотел, чтобы я нашел этот предмет, но не мог объяснить, где именно он спрятан.
Маша внимательно изучила резьбу.
– Знаешь, это похоже на описание из бабушкиной книги, – сказала она задумчиво. – Она писала о неком «ключе памяти», который хранился в семье Воронцовых. Якобы этот ключ позволял открывать двери между настоящим и прошлым, но не физически, а… ментально, что ли. Усиливал способность видеть и общаться с тенями.
– И где может быть этот ключ?
Маша пожала плечами.
– Бабушка писала, что его спрятали во время революции. Может быть, он до сих пор где-то здесь, в доме. – Она огляделась. – У тебя есть план дома? С отмеченными тайниками или что-то в этом роде?
– Нет, – покачал головой Алексей. – Но у меня есть кое-какие документы, которые передал предыдущий владелец. Может быть, там что-то найдется.
Они перешли в кабинет, где Алексей достал папку с бумагами, касающимися дома. Там были технические планы, документы о предыдущих ремонтах, договоры купли-продажи разных лет.
Маша внезапно вытащила пожелтевший лист бумаги с рукописным текстом.
– Смотри! Это похоже на письмо.
Алексей взял лист. Это действительно было письмо, датированное апрелем 1917 года:
«Дорогой Дмитрий,
Ситуация становится все более тревожной. После отречения Государя страна погружается в хаос. Не знаю, что ждет нас в ближайшие месяцы, но предчувствия у меня самые мрачные. В связи с этим я принял решение спрятать Ключ в надежном месте. Ты знаешь, о чем я говорю и понимаешь важность этого предмета для нашей семьи и для всех, кто обладает Даром. Место я выбрал, руководствуясь подсказкой, которую получил от деда – «там, где прошлое и будущее встречаются, где холод не достигает, а свет не гаснет». Надеюсь, для тебя эта загадка окажется разрешимой, если возникнет необходимость. Береги себя и семью.
Твой отец, Михаил Воронцов».
– Дмитрий – это средний сын Воронцова, которого потом расстреляли большевики, – пояснила Маша. – Он тоже был Видящим, как и его отец. А вот младший, Миша, открыл в себе дар незадолго до смерти. Бабушка говорила, что в некоторых семьях дар передается по наследству, но не всем детям.
Алексей перечитал письмо.
– «Там, где прошлое и будущее встречаются, где холод не достигает, а свет не гаснет»… Что бы это могло значить?
Маша задумалась.
– Может быть, это какое-то особое место в доме? Где-то, куда не проникает холод зимой и всегда есть свет?
– Надо подумать, – Алексей потер подбородок. – Дом большой, много комнат, есть подвал, чердак…
– А может, это связано с садом? – предположила Маша. – На резьбе ведь изображен дом с садом.
– Возможно, – кивнул Алексей. – Но сад сейчас в запустении, а письмо написано больше ста лет назад. Если что-то и было спрятано на улице, вряд ли оно сохранилось.
– Если только это не было что-то очень прочное и спрятанное глубоко, – задумчиво произнесла Маша. – Или если место не было каким-то образом защищено.
Они продолжили изучать документы, но ничего существенного больше не нашли. После часа поисков Алексей предложил сделать перерыв и выпить чаю.
На кухне, пока закипала вода, Маша вдруг спросила:
– А почему ты раньше не хотел признавать свой дар? Бабушка говорила, что видеть тени – это особенная способность, которой нужно гордиться.
Алексей вздохнул. Рассказывать о своих страхах и сомнениях четырнадцатилетней девочке казалось странным, но в то же время Маша, несмотря на свой возраст, понимала природу дара лучше, чем он сам.
– Я боялся, – честно признался он. – В детстве думал, что сошел с ума. Потом, когда понял, что тени реальны, стало еще страшнее. Особенно в Москве… там много мест с тяжелой историей. Тени, которых я видел там, часто были… болезненными. Застрявшими в моментах страдания или отчаяния. – Он помолчал. – Я не понимал, зачем мне дана эта способность, и считал ее проклятием.
Маша внимательно слушала, не перебивая.
– А здесь, в Вербинске, тени другие? – спросила она наконец.
– Да, – кивнул Алексей. – Более… спокойные, что ли. И впервые они пытаются общаться со мной, а не просто существуют в своих замкнутых циклах.
– Это потому, что они тебя признали, – уверенно сказала Маша. – Бабушка говорила, что тени чувствуют, кто готов их слушать, а кто нет. Они не тратят энергию на тех, кто закрыт.
Алексей задумался. Возможно, Маша права. Годами он старался закрыться от теней, игнорировать их, даже принимал лекарства, чтобы притупить восприятие. Неудивительно, что они не пытались с ним контактировать.
– Ты очень мудра для своих лет, – улыбнулся он.
Маша слегка покраснела.
– Это всё бабушка. Она учила меня с шести лет, когда поняла, что я тоже вижу. – Девочка вдруг стала серьезной. – Она говорила, что нас, Видящих, становится всё меньше. И что Стиратели становятся сильнее. Именно поэтому так важно найти Ключ и другие артефакты, усиливающие дар. Чтобы сохранить баланс.
– Маша, а ты знаешь, кто такие Стиратели? Ты когда-нибудь встречала их?
Девочка отрицательно покачала головой.
– Нет, лично не встречала. Но бабушка встречала. Она говорила, что обычно это очень успешные, влиятельные люди. Они используют свой дар для продвижения по карьерной лестнице, для манипуляций. Стирая неудобные воспоминания, они переписывают историю, меняют восприятие людей.
– И как они это делают? – спросил Алексей, чувствуя холодок по спине.
– Бабушка говорила, что они каким-то образом высасывают энергию из теней, делая их сначала бледнее, а потом полностью уничтожая. А вместе с тенями исчезают и воспоминания о событиях, которые они представляют. Не у всех, конечно, но у многих. История становится… размытой, податливой. – Маша нахмурилась. – В последние годы бабушка замечала, что тени исчезают быстрее, чем раньше. Она считала, что в Вербинске появился сильный Стиратель.
– И вы не знаете, кто это?
– Нет, – покачала головой Маша. – Бабушка умерла раньше, чем смогла выяснить. Но она подозревала кого-то из новых влиятельных людей города.
Они допили чай в задумчивости, каждый погруженный в свои мысли. Затем Маша взглянула на часы и вскочила.
– Мне пора домой! Мама скоро вернется, а я обещала приготовить ужин.
Алексей проводил ее до двери.
– Спасибо за помощь, Маша. И за то, что поделилась знаниями.
– Не за что, – улыбнулась девочка. – Мы ведь теперь союзники, правда? Хранители Памяти.
– Правда, – кивнул Алексей, понимая, что это не просто слова. Что-то изменилось в нем за эти дни. Он больше не хотел бежать от своего дара. Впервые он чувствовал, что эта способность дана ему не случайно, что у нее есть цель и смысл.
После ухода Маши Алексей вернулся к реставрационным работам, но мысли его были далеко. Он размышлял о словах девочки, о загадке ключа, о Стирателях, которые уничтожают память мира.
Вечером, когда солнце уже садилось, он вышел в сад. Заросший, запущенный участок земли мало походил на ухоженный парк, изображенный на резьбе. Но внимательно приглядевшись, Алексей мог различить следы былой планировки – остатки аллей, места, где когда-то стояли беседки или скамейки, заросший пруд в дальнем углу.
Он медленно шел по саду, пытаясь представить, как это место выглядело сто лет назад. Где здесь могло быть место, «где прошлое и будущее встречаются, где холод не достигает, а свет не гаснет»?
Внезапно Алексей заметил странную особенность – в центре сада, несмотря на общую запущенность, была небольшая круглая площадка, практически свободная от сорняков. В середине площадки стоял каменный постамент, на котором, судя по всему, раньше располагалась статуя или фонтан. Подойдя ближе, Алексей увидел, что на камне высечены солнечные часы – плоский круг с радиальными линиями и следами от когда-то прикрепленного гномона (стержня, отбрасывающего тень).
«Солнечные часы… место, где отмечается время, где прошлое переходит в будущее», – подумал Алексей, и вдруг его осенило: «Где холод не достигает, а свет не гаснет» – это может означать, что тайник находится под часами, глубоко в земле, куда не проникает зимний холод, и где не важен солнечный свет!
Воодушевленный догадкой, он начал внимательно осматривать постамент. Каменная кладка выглядела монолитной, без явных швов или отверстий. Но когда Алексей провел рукой по краю солнечного циферблата, он почувствовал едва заметную щель. Надавив на один из секторов циферблата, он с удивлением обнаружил, что тот слегка поддается.
Солнце уже почти село, и стало трудно различать детали. Алексей решил отложить исследование до завтра, когда у него будет больше света и необходимые инструменты. Но одно он знал наверняка – он на верном пути к разгадке тайны дома Воронцова.
Возвращаясь к дому в сгущающихся сумерках, Алексей не заметил темного автомобиля, медленно проехавшего мимо его ворот. Человек за рулем внимательно наблюдал за ним, а затем, набрав номер на телефоне, тихо сказал:
– Он нашел солнечные часы. Похоже, он близок к обнаружению Ключа.