смерти, что приходит ежечасно.
— А в чем ошибка их? — я робко перебил… —
Они лишаются бессмертья… Почему? —
Он отвечал: — Я вижу, ты не понимаешь,
Того, что слышал от меня, перебиваешь…
А не велел ли поразмыслить я уму!
— Я размышляю… — вновь я тихо отвечал, —
И вспоминаю, и тебя благодарю.
— Да, коль обдумал, то скажи мне, почему
Достойны смерти те, о ком я поминал?
— Да потому, что тело наше изо мглы,
Угрюмой мглы, откуда влажная природа
Произошла сама и тем родила воды,
И мир чувствительный есть кладезь темноты…
— Ты понял, вижу — молвил он, — скажи тогда,
А почему, кто размышляет над собою,
Приходит к Богу, управляя сам судьбою,
Хотя не Слово им владеет, а слова?
Я возражал: — Из жизни, света состоит
Отец вещей всех, от него же я родился.
— Слова благие. — (Он в сознание мне влился,
И эхом Разума со мною говорит…).
— Произошел от жизни, света ты, и Он
Из жизни, света состоит. Пойдешь ты в жизнь!
(Слова Пэмандра были это или мысль?)
— Скажи еще, о, Разум, как понять закон?
Как я сумею в жизнь войти? — Ответил Бог:
— О, человек, что разум свой обрел, познай
Себя в бессмертии всего, воспоминай…
Слова благие. Для того тебе дан срок.
Подумай сам, о чем ты сам сейчас сказал.
— Но ведь не все же люди разум обрели?
— Слова благие твои губы изрекли.
Я — Разум мира, в помощь каждому из вас.
Я — Разум твой, бываю в добрых и благих,
Благочестивых и молящихся, святых,
Коль призовут, я прибываю в тот же час.
Мое могущество вам явлено, когда
Благословенья и любовь я принимаю,
Когда в молитвах обо мне я утопаю
И растворяю их в себе я навсегда.
И те, кто чувств своих деяния познали,
Стремясь оставить тело смертное, ко мне
Текут всечасно. Вход деяньям на замке.
Я как привратник отвращения печали
И всех желаний. Что ж касается порочных,
Корыстных, злых и нечестивых, предаю
Я в руки демона их, щедро отдаю
Огню желаний поглощающих, бессрочных…
И демон-мститель их толкает все ко злу,
Дабы усилить кару, страсти разжигает
Огнем негаснущим, пылает и пытает,
Да освещает низшей сферы темноту.
— Ты научил меня всему, чего желал,
О, Разум щедрый, научи еще тому,
Как совершать мне восхождение, прошу. —
На это мне Пэмандр внятно отвечал:
— Сначала тление предаст все части тела
Тем превращениям, что вечно происходят.
И вместо видимости зримое находят,
А личный нрав теряет силу у предела.
И предается в руки демона, а все,
Что с чувством связано, к источникам своим
Течет как в море и сродняется уж с ним,
И растворяется, питая бытие.
Желанья, страсти возвращаются в природу,
А остальное — чрез гармонию восходит
Туда, где рост с ущербом вместе хороводят
И там теряют переменчивости воду.
Восходят выше и теряют зла сноровку
И хитрость, ставшую ненужною, теряют,
Затем иллюзии как в море растворяют,
В четвертой зоне оставляют и уловку,
Что ищет власти и тщеславием полна.
А в пятой зоне всю надменность изживают,
И дерзновение как будто забывают.
В шестой — богатства исчезают навсегда…
В седьмом уж круге изживают ложь свою.
Итак, избавленный от тяжести деяний,
В восьмую область попадает для признаний
Любви к Отцу — поет со всеми — Я люблю!
Ликуют все, кто уподобился Ему,
И мелодичный гимн повсюду раздается.
Вот так рождение уж в Боге сознается.
Все силы эти стали гимнами Уму.
Вот таково есть благо знания себя
Для обладающих знамением — стать Богом.
Чего теперь ты ожидаешь? Ты о многом
Узнал сейчас во благо мира от меня.
И надлежит тебе указывать сей путь
Для непрозревших. Да спасется род людей
Через тебя, дабы у божеских дверей
Предстал любой, кто не дает уму заснуть.
Сказавши так, Пэмандр к силам вновь примкнул…
А я, воздав ему молитву, вновь воспрял,
И, укрепленный духом, снова повторял
Его слова, и словно вечности вдохнул…
Природу всей вселенной мира постигая,
Осознавал я это дивное виденье.
И стал я людям объяснять тех слов значенье,
Всю красоту в слова доступные влагая…
Народы мира, погруженные во тьму,
И опьяненные Неведением Бога,
Стряхните