противоположностей]
— Хорошо, — промолвил Сократ. — Мне кажется, что теперь никто, даже
комический поэт, не решится утверждать, будто я попусту мелю языком и
разглагольствую о вещах, которые меня не касаются. Итак, если не возражаешь,
приступим к рассуждению.
Начнем, пожалуй, вот с какого вопроса: что, души скончавшихся
находятся в Аиде или же нет? Есть древнее учение — мы его уже
вспоминали, — что души, пришедшие отсюда, находятся там и снова
возвращаются сюда, возникая из умерших. Если это так, если живые
вновь возникают из умерших, то, по-видимому, наши души должны
побывать там, в Аиде, не правда ли? Если бы их там не было, они не
могли бы и возникнуть; и если бы мы с полною ясностью обнаружили,
что живые возникают из мертвых и никак не иначе, это было бы
достаточным доказательством нашей правоты. Если же все это не так,
поищем иных доводов.
— Отлично, — сказал Кебет.
— Тогда, — продолжал Сократ, — чтобы тебе было легче понять, не
ограничивайся одними людьми, но взгляни шире, посмотри на всех
животных, на растения — одним словом, на все, чему присуще
возникновение, и давай подумаем, не таким ли образом возникает все
вообще — противоположное из противоположного — в любом случае,
когда налицо две противоположности. Возьми, например, прекрасное и
безобразное, или справедливое и несправедливое, или тысячи иных
противоположностей. Давай спросим себя: если существуют
противоположные вещи, необходимо ли, чтобы одна непременно
возникала из другой, ей противоположной? Например, когда что-
нибудь становится больше, значит ли это с необходимостью, что
сперва оно было меньшим, а потом из меньшего становится большим?
— Да.
— И соответственно если оно станет меньше, то меньшим станет из
большего?
— Конечно, — подтвердил Кебет.
— И слабое возникает из сильного, а скорое из медленного?
— Несомненно!
— Какой бы еще привести тебе пример? Если что становится хуже, то не из
лучшего ли? Если справедливее, то из несправедливого? Так?
— А как же иначе?
— Значит, мы достаточно убедились, что всё возникает таким образом —
противоположное из противоположного?
— Совершенно достаточно.
— Тогда двинемся дальше. Нет ли между любыми двумя
противоположностями как бы чего-то промежуточного? Так как
противоположностей две, то возможны два перехода — от одной
противоположности к другой или, наоборот, от второй к первой.
Например, между большей вещью и меньшей возможны рост и
убывание, и об одной мы говорим, что она убывает, о другой — что
растет.
— Да, ты прав, — сказал Кебет.
— Но ведь не иначе обстоит дело с разъединением и соединением, с
охлаждением и нагреванием и во всех остальных случаях; у нас не всегда
может найтись подходящее к случаю слово, но на деле это всегда и непре-
менно так: противоположности возникают одна из другой, и переход этот
обоюдный.
— Ты совершенно прав, — сказал Кебет.
— Теперь ответь мне, есть ли что-нибудь противоположное жизни, как
сон противоположен бодрствованию?
— Конечно, есть.
— Что же именно?
— Смерть, — отвечал Кебет.
— Значит, раз они противоположны, то возникают друг из друга, и
между двумя этими противоположностями возможны два перехода.
— Ну, конечно!
— Тогда я назову тебе одну из двух пар, которые только что упомянул, —
сказал Сократ, — и саму пару, и связанные с нею переходы, а ты назовешь
мне другую. Я говорю: сон и бодрствование, и из сна возникает
бодрствование, а из бодрствования — сон, а переходы в этом случае
называются засыпанием и пробуждением. Достаточно тебе этого или нет?
— Вполне достаточно.
— Теперь сам скажи так же о жизни и смерти. Ты признаешь, что жизнь
противоположна смерти?
— Признаю.
— И что они возникают одна из другой?
— Да.
— Стало быть, из живого что возникает?
— Мертвое, — промолвил Кебет.
— А из мертвого что? — продолжал Сократ.
— Должен признать, что живое, — сказал Кебет.
— Итак, Кебет, живое и живые возникают из мертвого?
— По-видимому, да.
— Значит, наши души имеют пребывание в Аиде?
— Похоже, что так.
— Не правда ли, из двух переходов, связанных с этой парой, один
совершенно ясен? Ведь умирание —
вещь ясная, ты со мною согласен?
— Разумеется, согласен!
— Как же мы теперь поступим? Не станем вводить для равновесия
противоположный переход — пускай себе природа хромает на одну ногу?
Или же мы обязаны уравновесить умирание каким-то противоположным
переходом?
— Пожалуй, что обязаны.
— Каким же именно?
— Оживанием.
— Но если оживание существует, — продолжал Сок-
рат,