Эндрю Холечек
Я осознан, что дальше? От практики медитации к пробужденной жизни

Введение

Революция осознанности сейчас в самом разгаре. Огромное множество людей – от ученых, исследователей, специалистов сферы ментального здоровья до рядовых практиков – расхваливают преимущества осознанной жизни. И я один из них. Вот уже более сорока пяти лет я практикую медитацию осознанности и наслаждаюсь ее необыкновенными плодами. Каждый день я начинаю и заканчиваю медитацией, участвую в ежегодных ретритах и преподаю различные виды медитации по всему миру. Двадцать лет назад моя страсть к этому древнему искусству побудила меня принять участие в традиционном трехлетнем тибетском буддийском ретрите. Этот опыт до сих пор остается событием, более других преобразовавшим всю мою жизнь.

Это был не обычный трехлетний ретрит, предназначенный для монахов, а креативная пятилетняя программа, разработанная для современного западного человека. В ней один год уединенного ретрита чередовался с годом возвращения к обычной мирской жизни. Это был блестящий способ совместить медитацию с жизнью обычного человека и распространить медитативный опыт на период, наступавший после уединения. Но эти пять лет были нелегкими. Из-за жесткой дисциплины ретрита теперь пять лет обучения в докторантуре мне кажутся чем-то несерьезным. В периоды строгого ретрита я медитировал по четырнадцать часов в день и даже спал, сидя в традиционном ящике для медитации. Это устройство, которое я называл «гробом для эго», эффективно поддерживало меня в практике ночных медитаций (которую я описываю в главе 8). Ретрит предусматривал системные тренировки, которые разрабатывались на протяжении тысячелетий великими созерцателями и позволяли войти в, так сказать, пожизненное уединение среди повседневной жизни.

Это было похоже на обучение в университете медитации. Я проходил углубленные «учебно-практические курсы», практикуя десятки видов медитаций, что позволило мне познать измерения ума и сердца, о существовании которых я прежде даже не подозревал. Годы жизни в миру были не менее плодотворными: каждый из них давал мне возможность закрепить знания, усвоить практики и подготовиться к новому году уединения. Мирские периоды также указали мне на ограничения ретрита, множество «врагов» глубокой медитативной практики и на то, как легко скатиться в «духовный обход»¹. Этот термин, предложенный психологом Джоном Уэлвудом, указывает на то, что мы легко можем использовать медитацию и духовность, чтобы обойти вызовы повседневной жизни. Если мы не будем внимательны к этому, медитация может легко превратиться в изощренный способ ухода от действительности.

Я покинул ретритный центр под названием «Сопа Чёлинг» (что буквально означает «Место дхармы² терпения» или «Место дхармы воздержания») со слезами благодарности за полученный мною огромный дар. Еще находясь там, но уже осознавая свою удачу, я вдруг подумал: «В очереди на этот тренинг должны стоять тысячи людей!»

Трехлетний ретрит традиционно проходит в тишине, в уединении от мира и скрепляется десятками монашеских обетов. Обрив голову и облачившись в монашеские одежды, я отдался освященной временем дисциплине. Участникам справедливо советуют молчать обо всем, что происходит на ретрите, а также практиковать смирение. Интенсивная медитация – это интимное занятие, поэтому информация о ней не должна выходить за пределы семьи. Как предупреждают в даосской традиции, «знающий не говорит, говорящий не знает».

Хотя я глубоко уважаю такой традиционный подход и на протяжении последних двадцати лет соблюдаю этот негласный уговор, я все-таки считаю возможным поделиться некоторыми из этих медитативных технологий с миром, который завоевывают материализм и психология потребительства. Иначе какой смысл в медитативной практике? Чтобы самосовершенствоваться вне реальности? Следовать за своим блаженством в райские состояния, пока весь остальной мир катится в ад? Если мы не можем взять эти замечательные медитативные инструменты и применить их в мире, который так в них нуждается, медитация превращается в коварную форму бегства и опасный пример духовного избегания (или духовного обхода). Она становится все более неуместной в этом пылающем мире.

Трехлетний ретрит – это таинство по своей природе, но не по духу. Дух участия в этом интенсивном обучении заключается в том, чтобы выйти в мир и помочь ему. Вы делаете шаг назад, чтобы поработать над собой, а затем – шаг вперед, чтобы помочь другим. Я прекрасно понимаю, насколько скользкая сама эта тема; я понимаю, что, заявляя о своей приверженности традиционному кодексу молчания и о необходимости смирения, я неявно возвеличиваю себя и демонстрирую свой авторитет. Поэтому, почитая традиции и уважая кодекс молчания, я должен признать, что мы живем в необычное время. Если созерцатели не решат поделиться внутренними технологиями, способными изменить мир, то и традиции, и сама цивилизация могут исчезнуть. И они уже делятся. Некоторые из предлагаемых в этой книге медитаций уже стали общеизвестными, но я не знаю ни одной книги, которая бы собрала их воедино и в то же время содержала конструктивную критику «революции осознанности».

Однажды для меня наступил переломный момент. В тот день я осознал одну удручающую истину: эта планета и все ее обитатели находятся в большой опасности. Если каждый из нас не пробудится сначала по отдельности, а затем и коллективно, Homo sapiens станет одним из 95 % исторически вымерших видов. Часто говорят, что самая большая проблема современности в том, что у нас есть обладающие огромной силой непревзойденные технологии, но уровень осознанности не соразмерен этой силе. Поэтому технологии используются для причинения вреда другим и надругательства над планетой, что равносильно самоубийству. Способные противодействовать этому медитативные практики, предлагаемые на следующих страницах, предназначены для взращивания всеобщей осознанности, что позволит нам использовать технологии с разумностью, пропорциональной их силе.

Таким образом, в этой книге я ставлю перед собой три задачи: отдать должное силе осознанности и определить ее недостатки; познакомить вас с медитациями, которые основываются на осознанности, и ответить на вопрос «что дальше?»; и сделать все это во имя помощи другим людям и хрупкой планете, на которой мы с вами соседствуем.